И Сейф-аль-Мулук сел у ворот дворца и сказал про себя: "Посмотреть бы, какова внутренность этого дворца и кто там есть из царей! Кто мне расскажет истину об этом деле, и принадлежат ли обитатели дворца к людям или к джиннам?" И он просидел некоторое время, размышляя, и не видел, чтобы кто-нибудь входил во дворец или выходил из него, а потом он встал и пошёл, уповая на Аллаха великого, и вошёл во дворец, насчитав по дороге семь проходов, но не увидел никого. И справа от себя он увидел три двери, а перед ним была дверь за опущенной занавеской. И Сейф-аль-Мулук подошёл к этой двери и, подняв занавеску рукой, прошёл в дверь, и вдруг он увидел большой портик, устланный шёлковыми коврами, и в глубине портика был золотой престол, на котором сидела девушка с лицом, подобным луне, одетая в царственные одежды, и она была точно невеста в ночь, когда её ведут к мужу. А возле престола было сорок скатертей, уставленных золотыми и серебряными блюдами, каждое из которых было наполнено роскошными кушаньями. И, увидев эту девушку, Сейф-аль-Мулук подошёл к ней и пожелал мира, и девушка возвратила ему пожелание и спросила его: "Ты из людей или из джиннов?" - "Я из лучших людей - я царь, сын царя", - ответил Сейф-альМулук. И девушка спросила: "Чего ты хочешь? Вот перед тобой эти кушанья, а после того как поешь, расскажи мне твою историю с начала до конца и расскажи, как ты достиг этого места".

И Сейф-аль-Мулук присел у скатерти и, сняв крышку с подноса (а он был голоден), ел с блюд, пока не насытился, а потом он вымыл руки и, взойдя на престол, сел рядом с девушкой. "Кто ты, как твоё имя, откуда ты пришёл и кто привёл тебя сюда?" - спросила она. И Сейфаль-Мулук ответил: "Что до меня, то рассказ мой долог".
– "Скажи мне, откуда ты, почему ты сюда пришёл и чего ты хочешь?" - молвила девушка. И Сейф-альМулук сказал: "Ты сама расскажи мне, каково твоё дело, как тебя зовут, кто тебя сюда привёл и почему ты сидишь одна в этом месте?" - "Моё имя Девлет-Хатун, я дочь царя Индии, и мой отец живёт в городе Серендибе, - ответила девушка.
– У моего отца красивый большой сад, лучше которого нет в странах и областях Индии, и там есть большой водоём. В один из дней я пришла в этот сад с моими невольницами, и мы с ними разделись и вошли в этот водоём и стали там играть и веселиться, и не успела я опомниться, как что-то, подобное облаку, спустилось на меня и унесло меня среди моих невольниц и полетело со мной между небом и землёй, говоря: "О Девлет-Хатун, не бойся и будь спокойна сердцем!" И оно пролетело со мной недолгое время, а потом опустило меня в этом дворце и вдруг, в тот же час и минуту, превратилось и оказалось красивым юношей, прекрасным своей юностью. И он спросил меня: "Ты меня знаешь?" И я ответила: "Нет, о господин мой". И тогда юноша сказал: "Я сын Синего царя, царя джиннов, и мой отец живёт в крепости Кульзум, и подвластны ему шестьсот тысяч джиннов, летающих и ныряющих. Мне случилось проходить по дороге, направляясь по своему пути, и я увидел тебя и полюбил, и опустился и похитил тебя среди невольниц, и принёс тебя в мой Высокий Дворец - а здесь моё место и обиталище. Никто совершенно не достигнет его, ни джинн, ни человек, и от Индии досюда расстояние в сто двадцать лет пути. Будь же уверена, что ты никогда не увидишь страны.

О твоего отца и матери, и живи у меня в этом месте, спокойная сердцем и умом, и я принесу тебе все, что ты потребуешь". И после этого он стал меня обнимать и целовать..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала семьсот шестьдесят девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что девушка говорила Сейф-аль-Мулуку: "И, после того как царь джиннов все рассказал мне, он начал меня обнимать и целовать и сказал мне: "Живи здесь и не бойся ничего". А потом он оставил меня и скрылся на некоторое время и, вернувшись, принёс эту скатерть, подстилки и ковры, и он приходит ко мне каждый вторник и живёт у меня три дня, а в четвёртый день он остаётся до послеполуденного времени и уходит и отсутствует до вторника, а потом приходит, будучи в том же облике. И придя, он ест и пьёт со мной и обнимает меня и целует, и я невинная девушка, такая, какой создал меня великий Аллах, и юноша ничего со мной не сделал. А моего отца зовут Тадж-аль-Мулук, и не знает он обо мне вестей и не напал на мой след. Вот моя история, расскажи же мне и ты свою историю".

"Моя история длинная, и я боюсь, что если я стану тебе рассказывать, время над нами затянется и придёт ифрит", - сказал Сейф-аль-Мулук. И девушка молвила: "Он ушёл от меня лишь за час до твоего прихода и придёт только во вторник. Сиди же здесь, будь спокоен и успокой свой ум и расскажи мне, что с тобой случилось, от начала до конца". И Сейф-аль-Мулук отвечал: "Слушаю и повинуюсь!"

И он начал свой рассказ и завершил его полностью, с начала до конца, и когда он дошёл до рассказа о Бадиаль-Джемаль, глаза девушки пролили обильные слезы, и она воскликнула: "Не то я о тебе думала, о Бади-альДжемаль! Разве ты меня не вспоминаешь и не говоришь: "Сестра моя, Девлет-Хатун, куда она пропала?" И потом она стала ещё сильнее плакать и печалиться о том, что Бади-аль-Джемаль её не вспоминает.

И Сейф-аль-Мулук сказал ей: "О Девлет-Хатун, ты из людей, а она из джиннов; откуда же она может быть тебе сестрой?" - "Она моя молочная сестра, - ответила Девлет-Хатун, - и причина этого в том, что моя мать вышла погулять в сад, и пришли к ней потуги, и она родила меня в саду. А мать Бади-аль-Джемаль была в этом саду со своими приближёнными, и пришли к ней потуги, и она отошла в конец сада и родила Бади-аль-Джемаль. И она послала одну из невольниц к моей матери, прося у неё еды и вещей, нужных при родах, и матушка послала ей то, что она просила, и пригласила её. И джинния поднялась и взяла Бади-аль-Джемаль с собой и пришла к моей матеря, и та выкормила Бади-аль-Джемаль. И её мать, а с нею и девочка, провели у пас в саду два месяца, а после того джинния ушла в свою страну, и она дала моей матери одну вещь и сказала: "Если я тебе понадоблюсь, я приду к тебе в этот сад". И Бади-аль-Джемаль приходила со своей матерью каждый год, и они оставались у нас некоторое время, а потом возвращались в свою страну, и если бы я была у этой матери, о Сейф-аль-Мулук, и увидела бы тебя у нас в нашей стране, когда мы все были, как всегда, вместе, я бы придумала против неё хитрость, чтобы привести тебя к желаемому. Но я нахожусь в этом месте, и они не знают обо мне вестей, и если бы они узнали обо мне вести и знали бы, что я здесь, они могли бы освободить меня отсюда, но власть принадлежит Аллаху, - слава и величие ему!
– и что же мне делать?" - "Поднимайся и пойдём со мной, - сказал Сейф-аль-Мулук.
– Мы убежим и уйдём, куда хочет Аллах великий".
– "Мы не можем этого сделать, - ответила девушка.
– Клянусь Аллахом, если бы мы убежали на расстояние года пути, этот проклятый настиг бы нас в одну минуту и погубил бы нас".
– "Я где-нибудь спрячусь, и когда он будет проходить мимо, ударю его мечом и убью", - сказал Сейф-аль-Мулук.

И тогда девушка молвила: "Ты не можешь его убить иначе, как убив его душу".
– "А душа его в каком месте?" - спросил Сейф-аль-Мулук, и девушка сказала: "Я спрашивала его об этом много раз, но он не признавался мне, где она. И случилось в один день из дней, что я к нему пристала, и он рассердился на меня и воскликнул: "Сколько ты ещё будешь меня спрашивать про мою душу и какова причина твоих расспросов о моей душе?" - "О Хатим, - ответила я ему, - у меня остался, кроме тебя, лишь Аллах, и пока я жива, я всегда буду привязана к твоей душе, и если я не буду её беречь, храня её в моих очах, то какова будет моя жизнь после тебя? А если я бы знала, где твоя душа, я бы её берегла, как моё правое око". И тут царь джиннов сказал мне: "Когда я родился, звездочёты сказали, что гибель моей души будет от руки одного из сыновей царей человеческих, и я взял мою душу и положил её в зоб воробья, а воробья я запер в коробочку и положил эту коробочку в шкатулку, а шкатулку я положил в семь ларцов, которые я положил в глубь семи ящиков, а ящики я положил в мраморный сундук и утопил его в этой стороне моряокеана, так как эта сторона далека от стран человеческих и никто из людей не может до неё добраться. Вот я тебе сказал; не говори же об этом никому, - это тайна между мной и тобой..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала ночь, дополняющая до семисот семидесяти, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Девлет-Хатун рассказала Сейф-аль-Мулуку о душе джинна, который её похитил, и изложила ему то, что джинн ей сказал, вплоть до его слов: "Это тайна между нами", - и продолжала: "И я сказала ему: "А кому я расскажу? Никто, кроме тебя, ко мне не приходит, чтобы я ему сказала. Клянусь Аллахом, - сказала я потом, - ты положил свою душу в крепость крепкую и великую, до которой никому не добраться, так как же доберётся до неё кто-нибудь из людей? А если допустить невозможное - и Аллах определил подобное тому, о чем говорили звездочёты, - то как может кто-нибудь из людей до этого добраться?" И царь джиннов молвил: "Может быть, у кого-нибудь из них будет на пальце перстень Сулеймана, сына Дауда, - мир с ними обоими!
– и он придёт сюда и положит руку с этим перстнем на поверхность воды и скажет: "Властью этих имён, пусть душа такогото всплывёт". И всплывёт тот сундук, и человек его взломает, так же как ящики и ларцы, и выйдет воробей из коробочки, и человек его задушит, и я умру".
– "Это я - тот царевич, а вот перстень Сулеймана, сына Дауда, - мир с ними обоими!
– у меня на пальце!
– воскликнул Сейф-аль-Мулук.
– Пойдём на берег моря и посмотрим, ложь ни его слова, или правда".

И оба поднялись и пошли и пришли к морю, и ДевлетХатун осталась стоять на берегу моря, а Сейф-аль-Мулук вошёл в воду по пояс и оказал: "Властью имён и талисманов, которые на этом перстне, и властью Сулеймана - мир с ним!
– пусть выплывет душа такого-то джинна, сына Синего царя". И тут море взволновалось, и сундук всплыл, и Сейф-аль-Мулук взял его и ударил им о камень и сломал сундук и сломал также ящики и ларцы и вынул воробья из коробочки. И потом они отправились во дворец и взошли на престол, и вдруг показалась устрашающая пыль и что-то большое летящее, и оно говорило: "Пощади меня, о царевич, и не убивай меня! Сделай меня твоим отпущенником, и я приведу тебя к тому, что ты хочешь!" - "Джинн пришёл, - сказала Девлет-Хатун.
– Убей же воробья, чтобы этот проклятый не вошёл во дворец и не отнял у тебя птицы. Он тебя убьёт и убьёт меня после тебя". И Сейф-аль-Мулук задушил воробья, и тог умер, а джинн упал у ворот дворца и стал кучей чёрного пепла. И тогда Девлет-Хатун сказала: "Мы вырвались из рук этого проклятого. Что же нам теперь делать?" - "Помощи следует просить у Аллаха великого, который нас испытал, он нас наставит и поможет нам освободиться от того, во что мы впали", - сказал Сейф-альМулук.