— Да что вы, отче, не за что. — Григорий встал. — Бог средства даёт, а я ими лишь управляю, это Он ваш Ктитор! Благословите, отче, в путь, хочу по дороге к папке заскочить на минутку, отдать заказанные им «штилёвские» цепи и «звёздочку» для бензопилы.

— Бог благословит, Гриша, Ангела-хранителя в дорогу, отцу поклон! Игорь! С Богом! Ждём звонка!

Дома Иришка ахнула:

— Лёшка! Неужели на настоящий Афон? Который в Греции? Это же твоя «хрустальная» мечта! А на вершину подниматься будете?

— Я думаю, поднимемся, а как же без вершины!

— Везун ты, Лёшка!

— Да, Ирочка, сбывается то, чего и не думал, даже не верится! И почему вдруг Господь меня туда направляет? Что я должен оттуда привезти?

— Там увидишь, Лёша! Молись, чтоб добраться благополучно!

— Как уж Бог благословит, Ириша!

Бог благословил во всём!

Бывая много раз авиапассажиром в своей прошлой, «дофлавиановской» жизни, я ни разу не проходил все аэровокзально-таможенно-посадочные процедуры с такой лёгкостью и быстротой. Чуть дольше обычного всматривалась пограничница в искалеченное Игорево лицо, сверяя с фотографией в свеженьком загранпаспорте, потом, вздохнув, брякнула штамповкой и... вот мы уже в самолёте.

Три часа полёта пролетели как три минуты. Флавиан, закрыв глаза, молился по чёткам, Игорь спал сном младенца, я лихорадочно изучал пару книжек-путеводителей по Афону, мысленно составляя маршрут и список святынь, которые непременно надо будет посетить. Список получался огромным, особенно если учесть местонахождения этих святынь в монастырях, расположенных в противоположных концах и по обоим берегам полуострова.

Очевидно, учуяв исходящий от меня «дым кипящих мозгов», Флавиан приоткрыл глаза, обозрел сваливающиеся с моих колен путеводители и блокнот с фломастерами, вздохнул:

— Лёш! Ты не напрягайся! Если даст Бог добраться, там Пресвятая Владычица Сама всё устроит! Она там Хозяйка, и очень гостеприимная, к тому же лучше нас знает, что и где для нас повидать полезней! Лучше помолись Ей, как Путеводительнице, и предадимся на волю Сына Её.

Я послушался.

Аэропорт в Салониках встретил нас жаром раскалённого взлётного поля, быстро подошедший автобус бесшумно доставил пассажиров к таможенному терминалу.

Черняво-смуглые греки-пограничники, не скрывая весёлого недоумения, разглядывали наш колоритный покровский десант, торжественно шествовавший к пункту паспортного контроля. Впереди, словно престарелый бегемот, вразвалочку на своих артритных ногах, опираясь на резную «семёновскую» палку, нёс могучую веригу своего тела батюшка Флавиан, казавшийся совсем необъятным в свободно развевающемся летнем подряснике из небелёного льна.

Его седая львиная грива буйно выбивалась из-под полей широкополой соломенной шляпы, торжественно врученной батюшке перед выездом заботливой матерью Серафимой вместе с мешком различных сердечных лекарств и подробно расписанной инструкцией по их употреблению. Всё это сопровождалось суровым взглядом в мою сторону — «Алексей! Проследи!»

Следом за отцом Флавианом, с улыбкой радостного «Франкенштейна», в своей излюбленной десантной тельняшке, в фирменных горных кроссовках мягкой ленивой походкой тигра шествовал Игорь. Солнышко поигрывало на его загорелых плечах, бугрящихся узлами накачанных мышц и украшенных с одной стороны татуированной эмблемой «Войск Дяди Васи» и сеткой шрамов-швов — с другой.

Замыкал шествие ваш покорный слуга в стильной бизнесменской рубашке с короткими рукавами, чёрных брюках с наглаженными до бритвенной остроты стрелками (спасибо, жена! — «Лёшенька! Ведь в европейскую страну летишь! Потерпи хоть до гостиницы без своих тёртых джинсов!») и сверкающих, как «Мерседесы-Брабусы», лакированных штиблетах от Карло Пазолини, купленных ещё во время нашей исторической встречи с Флавианом в обувном магазине.

Как-то быстро мы проскочили таможню, проворные ребята из «Музинидиса» в жёлтых майках отконвоировали нас в автобус (с кондиционером! Ура!). Пара часов до курортного приморского посёлка Калликратия пролетела незаметно за разглядыванием незнакомой греческой действительности, проносящейся за тонированными окнами.

Небольшой уютный отельчик, с боем добытый Игорем номер на первом этаже для Флавиана (с его комплекцией, да по этим тесным лестничкам лазать?), ужин в таверне армянки Сильвы на набережной (О, морские окуни-дорады, приготовленные на углях и политые ароматным оливковым маслом и лимонным соком! Как пить дать, не обойдусь без проблем на мытарстве чревоугодия...), плохой сон на новом месте, ранний подъём, тесный микроавтобусик с греческим джигитом за рулём и — Уранополис! Осталось получить «диамонитирион» — афонский паспорт — и на паром!

Господи! Или мне всё это просто снится?

Внезапный свежий морской ветер надул рваных дождевых облаков, заморосило. Под эту лёгкую морось мы и взошли на паром, называющийся «Сотирос» — «Спаситель». По узким железным лестничкам влезли на второй этаж — пассажирскую палубу, вошли в кают-компанию, или как уж она там правильно называется, словом, в закрытое помещение, наполненное гомоном греческих паломников.

Игорь ловко добыл Флавиану несколько маловатый для его размеров стул — «звиняйте, батько, других немае!», — мы сгрудили свои рюкзаки и расположились на каком-то ящикообразном диванчике.