«Всемирная библиография» (составитель Ronald L. DeWaal) в 1974-м насчитывала 6221 разного рода публикацию. Второй ее том, вышедший в 1980-м, добавил еще 6135 единиц. Наиболее известная энциклопедия, посвященная великому детективу, — «Шерлокиана» (Jack Tracy, 1977). Самым авторитетным изданием канона был «Аннотированный Шерлок Холмс», который выпустил в 1968 году William S. Baring-Gould. Лет десять назад его собиралось выпустить издательство «Независимой газеты», да сдулось. Теперь же, в 2006-м, Leslie S. Klinger издал «Нового аннотированного Шерлока Холмса» — в трех толстенных томах.

Музей Шерлока Холмса в лондонском пабе

Сюда же стоит добавить: знаменитая кепка-двухкозырка, без которой Шерлока Холмса не может себе представить ни один школьник, называется deerstalker. Надевали ее только в загородные путешествия, например на охоту. И никакой добропорядочный джентльмен не посмел бы в те времена пройтись в ней по лондонским улицам. Этот головной убор пририсовал Холмсу Sidney Paget, один из первых иллюстраторов публикаций доктора Ватсона в журнале Strand. А развевающаяся шинель с пелериной, в которой Холмса принято изображать, именуется ulster.

Крючкообразная трубка Холмса — тоже позднее привнесение. Она прикрепилась к великому детективу после театральной инсценировки, в которой его роль исполнял William Gilette (а роль его слуги Билли — юный Charles Chaplin). Оттуда же происходит и знаменитое «Элементарно, Ватсон!». Знатоки холмсианы указывают, что ничего подобного в The Sacred Writings нет, хотя в «Горбуне» Холмс один раз восклицает: «Элементарно!»

Все изречения и шутки Холмса тщательно пересчитаны. «Оксфордский словарь афоризмов» содержит 40 цитат из доктора Ватсона. A.G. Cooper насчитал 292 шутливых изречения великого детектива. А Charles E. и Edward S. Lauterbash подобных жемчужин обнаружили еще больше — 316 штук.

Первопричиной игры в холмсоведение послужило то, что все сочинения доктора Ватсона до краев переполнены неточностями и несовпадениями. Половина грешит путаницей в датировке. Судите сами.

Письмо, посланное Холмсу мисс Мэри Морстэн 7 июля, пришло почему-то «осенним вечером».

24 апреля 1891 года Холмс говорит Ватсону: «Вы, я думаю, ничего не слышали о профессоре Мориарти? Гениально и непостижимо!» Хотя они уже имели удовольствие неоднократно беседовать о нем в «Долине страха» еще в январе 1888 года.

После схватки с профессором Мориарти 4 мая 1891 года великий детектив исчезает и возвращается лишь в ночь на 1 апреля 1894-го, однако события, описанные Ватсоном в «Вистериа-Лодж», происходят в марте 1894 года.

В том же году полковника Морана казнят за убийство, но в 1902-м Холмс заявляет, что он еще жив.

Орхидеи, одну из каковых жена Стэплтона просит доктора Ватсона сорвать в «Собаке Баскервилей», в октябре в Англии не растут.

И это еще цветочки!.. Змея в «Пестрой ленте», как утверждают серпентологи, никак не способна спускаться и подниматься по свободно висящему шнуру. А у андаманского аборигена из «Знака четырех» не могло быть «копны всклокоченных волос» вследствие обычая этой народности брить себе голову.

При вселении на Бейкер-стрит («Этюд в багровых тонах») Ватсон сообщает, что у него есть щенок-бульдог, которого никогда больше не вспоминает. Здесь же он заявляет, что в Афганистане его ранили в плечо, хотя в «Знаке четырех» почему-то оказывается ранен в ногу. Ну и тому подобное.

Самая знаменитая загадка в текстах доктора Ватсона — обмолвка его жены, миссис Мэри Морстэн Ватсон, назвавшей мужа в рассказе «Человек с рассеченной губой» не Джоном, а Джеймсом. Единственно возможное объяснение этому нашла Dorothy L. Sayers в 1944 году: James — форма шотландского имени Hamish, обозначенного в полном имени доктора сокращением H. Однако наибольшей проблемой исследователей являются женитьбы доктора Ватсона, количество которых сложно подсчитать.

Памятник Шерлоку Холмсу в Лондоне Не меньше ошибок привнесли в сочинения доктора Ватсона переводчики его сочинений на русский язык, ибо это проходило по разряду детской литературы. Монету пенни они стали именовать пенсом, хэнсом (одну из разновидностей кебов) — такси, Босуэлла — биографом, Английский канал — так англичане окрестили Ла-Манш — для понятности Ла-Маншем и называли, а прямоугольное выступающее окно bow-window (или по-нашему «эркер») в гостиной на Бейкер-стрит просто-напросто отказывались замечать…

Самый смешной казус приключился с бренди. Все незнакомые напитки за железным занавесом были неразличимы, потому бренди в одном переводе превратился в «коньяк», в другом в «водку», а в третьем в «виски»: «Brandy! Brandy!» — he gasped and fell groaning upon the sofa.

«Виски! Виски! — прохрипел он и со стоном рухнул на диван. <…> Он выпил целую бутылку виски, и только это, по-видимому, его спасло».

Сколько человеческих жизней можно было бы спасти, имея верный перевод! Сколько наивных душ навсегда разочаровались в употреблении виски, не дождавшись обещанного целебного эффекта!