Хеннесси расхохоталась и кинула стакан в ведро.

– Сначала я задам тебе вопросы, – произнесла она. – Я хочу знать, что тебе известно о Бейли. И еще я хочу знать, почему они послали именно тебя. – Она провела садовыми ножницами по его запястьям, и от этого движения боль волной разлилась по телу Джокера. Цепи глубоко врезались в плоть, а на блестящем металле появилась свежая алая кровь.

Хеннесси схватила Джокера за волосы и оттянула голову назад.

– Ну что, ты готов рассказать, зачем вы следите за Бейли? – прошипела она.

Джокер глотнул. Что он мог ей рассказать? Только то, что он шел за Бейли по пятам, чтобы выйти на нее. А зачем ему она? Чтобы убить. Джокеру не хотелось думать, что Хеннесси может с ним сделать, если он ей это скажет.

– Приказали, – прохрипел он.

Хеннесси отпустила волосы и похлопала ножницами по его щеке.

– Когда ты ушел из САС, Креймер? – спросила она.

– Три года назад.

Хеннесси кивнула.

– Почему?

Джокер закрыл глаза.

– По состоянию здоровья.

Хеннесси подождала, пока его глаза вновь открылись.

– Из-за этого? – Она кивнула на шрам.

– Да, – произнес Джокер.

– Тогда чьи приказы ты выполняешь?

– Они взяли меня обратно, – сказал он, с трудом выдавливая из себя каждое слово.

– Почему это?

Джокер опять закрыл глаза. В темноте боль ощущалась не так сильно, как при ярком свете люминесцентных ламп, все время державшем нервы в состоянии перегрузки. В темноте он мог сосредоточиться на боли в запястьях и груди и попытаться усилием воли подавить ее.

– И не пытайся дурить меня своими обмороками, – мягко произнесла она.

Джокер почувствовал, как кончики ножниц описали круг на его левой груди. Он открыл глаза. Хеннесси поднесла к его губам бумажный стаканчик. Он попробовал воду кончиком языка, и, к его удивлению, она оказалась несоленой. Он начал пить, жадно втягивая воду в себя, но после третьего глотка Хеннесси отняла стакан. Джокер облизал губы, чтобы ни капли не пропало даром.

– Так зачем они тебя взяли обратно?

Джокер покачал головой.

– Не знаю.

Глаза Хеннесси сузились.

– Значит, они послали тебя за мной? Значит, ты меня искал?

С глазами, полными бешенства, она отбросила бумажный стаканчик, поднесла левую руку к правой груди Джокера и пальцем потеребила сосок, отчего тот напрягся. Джокер попытался отпрянуть, но лишь зашаркал по полу ногами, спутанными брюками и боксерскими трусами, а Хеннесси, глядя на него с презрением, зажала сосок между большим и указательным пальцами.

– Не надо, – произнес Джокер, ненавидя себя за эту мольбу и точно зная: разжалобить ее невозможно.

Лезвиями ножниц Хеннесси обхватила сосок с двух сторон и с рычанием сжала рукоятки. Джокер почувствовал, как лезвия вошли в его тело, сомкнувшись со щелчком где-то в грудной мышце, и боль пронзила его грудь, как будто его насадили на железный вертел. Джокер заорал и почувствовал, что теряет сознание. Он жаждал забытья, зная, что оно положит конец боли, но оно ускользало, и чем больше он хотел отключиться, тем яснее становилась его голова. Хеннесси прекрасно знала, что надо делать, и стояла рядом, ожидая, когда выровняется дыхание Джокера, чтобы продолжить.

Мэри вошла в кухню и прикрыла за собой дверь в подвал. Карлос и Бейли сидели за столом, пили кофе и тихо разговаривали. Когда она подошла к холодильнику и достала банку диетической кока-колы, они подняли головы.

– Он что-нибудь сказал? – поинтересовался Карлос и, запустив руку в пакет с шоколадным печеньем, достал одно и целиком сунул его себе в рот.

– Говорит, – улыбнулась Мэри, отгибая язычок банки, и отпила глоток. Бейли смотрел на нее с ужасом, и только тут она заметила, что весь перед ее рубашки забрызган кровью, а на левой груди большое красное пятно. – Он сейчас отключился. Я оставила его на время. Когда им даешь шанс подумать о перспективе, это всегда производит хороший эффект.

Она подтянула стул и уселась за сосновый столик.

– Он говорит, что вел тебя от самого аэродрома, Мэтью. А еще он сказал, что слышал об этом аэродроме в Нью-Йорке.

Бейли кивнул, обхватив руками белую кружку.

– Об этом говорил и Фаррелл, – согласился Бейли. – А он признался, что ухлопал тех двоих парней?

– До этого мы еще не дошли, – сказала Мэри.

– А кто прислал его сюда? – спросил Карлос, шумно, со смаком жуя очередное печенье.

– Он говорит – САС, и я ему верю, – ответила Мэри. – Его документы отлично состряпаны, а это значит, здесь приложило руку правительство.