Прибежал, пошел лобызаться с женой,чаю выдул — стаканов до тыщи:
задремал, заснул и храпит, как Ной, —с ГПУ, и то не сыщешь.
А на фронте враг видит: полк с дырой,враг пролазит щелью этою.А за ним и золотозадый ройлезет в дырку, блестит эполетою.
Поп, урядник — сивуха течет по усам,с ним — петля и прочие вещи.Между ними — царь, самодержец сам,за царем — кулак да помещик.
Лезут, в радости, аж не чуют ног,где и сколько занято мест ими?!Пролетария гнут в бараний рог,сыпят в спину крестьян манифестами.Отошла земля к живоглотам назад,наложили нало́жища тяжкие.
Лишь свистит в урядничьей ручке лоза́ —знай, всыпает и в спину и в ляжки.
Улизнувшие бары едут в дом.
Мчит буржуй. Не видали три года, никак.
Снова школьника поп обучает крестом —уважать заставляет угодников.В то село пришли, где храпел Силеверст.Видят — выглядит дом аккуратненько.
Тычет в хату Рябого исправничий перст,посылает занять урядника.
Дурню снится сон: де в раю живети галушки лопает тыщами.Вдруг как хватит его крокодил за живот!
То урядник хватил сапожищами.
«Как ты смеешь спать, такой рассякой,мать твою растак да разэтак!Я тебя запорю, я тебя засекуи повешу тебя напоследок!» —«Барин!» — взвыл Силеверст, а его кнутом
