В двух словах Юра рассказал об операции. Некоторое время они молчали, затем Алиса сказала:

– Юра, извини, но… что теперь будет?

– Ты о чем? – вскинул он брови.

– Ну, – замялась девушка. – Я… все видела. Правда, издалека.

– И что? – Голос Юры заметно похолодел.

– Этот придурок может заявить в милицию. И потом, что ты сделал с собакой? Ты убил ее?

– Нет, конечно, – облегченно выдохнул Юра. Значит, она не все видела. – Немного ранил, и все, когда челюсти разжимал.

– Но…

– Это была необходимая оборона, – ровно продолжал Юра. – И никакой мент не примет сейчас заявление ни от этого торчка, ни от рыжего. Почему? Во-первых, они слишком пьяны, а во-вторых, сейчас они думают о ментовке в самую последнюю очередь. Это не те люди, которые решают свои проблемы с помощью наших доблестных дядей Степ. Но ты не бойся, никто и пальцем тебя не тронет.

Алиса доверчиво прижалась к Юре.

– Знаешь, я очень испугалась. У тебя было такое лицо… Ну, словом… я вдруг представила, как ты можешь кричать на меня. И еще я вижу, что ты можешь быть жесток. А твой нож… ты все время ходишь с ножом?

Юра принялся успокаивать ее, но все равно видел, что девушка напугана. Он осторожно обнял ее.

– Ты смогла бы выйти за меня замуж? – Юра сам не понял, как эти слова вылетели из него. Алиса подняла голову, пытаясь угадать, не шутит ли этот молодой человек.

– Как понимать твой вопрос? – спросила она, и Юра увидел, сколь сильно она смущена. – Как предложение?

– Да, – приглушенно ответил он и крепче обнял девушку. Она уткнулась прелестным носиком в его плечо.

– Ты сошел с ума, – прошептала она. – Мы знаем друг друга без году неделя, а ты… ты делаешь предложение? Обалдеть!

– Алиса, я без тебя ощущаю себя неполноценным, – выдал Юра. Он удивлялся сам себе. – Я… я не могу без тебя.

Она ничего не ответила, только вздрогнула. Так они простояли несколько минут.

– Мне надо идти, – мягко сказала она. – Завтра рано вставать.

– Пошли ко мне, – Юра был готов на все, лишь бы этот ангел не исчезал. – Пожалуйста. Если тебе рано вставать, я разбужу тебя.

– Нет, не могу.

– Но почему? – у него был такой горестный вид, что Алиса невольно улыбнулась. – Если хочешь, мы будем спать в разных комнатах. Я не позволю себе ничего лишнего…

– Не торопи события, – девушка поцеловала его в губы и быстро скользнула в подъезд. – Я позвоню тебе, – крикнула она на прощание. Дверь захлопнулась, и Юра остался один. Снова один. Он стоял и глядел на захлопнувшуюся дверь с детским недоумением. Ведь все было так замечательно.

«Она ушла. Ушла», – безостановочно долбилась в голове мысль.

Он облизнул губы, чувствуя легкий, божественный вкус губ ангела, и поплелся в ночной магазин за водкой.

Бутылка была почти опустошена. Юра прямо в обуви валялся на кровати, тупо пялясь в экран телевизора. Рядом, в кресле, лежал бедный Кляксич, он все еще находился под наркозом.

«Вот бы уколоться так, чтобы проснуться лет через пятьсот», – промелькнула мысль, и он грустно улыбнулся. Спать не хотелось, пить – тоже. Он стал перебирать в памяти события этого длинного вечера. Когда дело дошло до драки, мозг словно замешкался, и Юра, как ни силился, не мог вспомнить подробностей. Немного болел кулак, и еще Алиса что-то говорила про собаку… Ах да. Ему пришлось перерезать глотку этой суке. Точнее, кобелю. Юноша извлек нож и полюбовался на остро отточенное лезвие. Свет от люстры слепил его, и Юра жмурился от удовольствия. Неожиданно он почувствовал, как под плотной материей джинсов набухает его маленький друг. Эх, была бы сейчас рядом Алиса!

Внезапно возникшая эрекция не проходила, а снять напряжение общеизвестным способом, иными словами, задушить одноглазую змею, Юра брезговал. Одно смущало его. Из памяти не выходило окровавленное, вытянутое от боли лицо этого прыщавого мудака Димы, которому он сломал нос.

Первой мыслью было – «Я что, болен?» Мерзкий голосок, с недавних пор поселившийся у него внутри, где-то под сердцем, злорадно заверещал, что, разумеется, он болен, иначе как объяснить, что он возбуждается от воспоминаний, да еще таких, от которых у нормального человека должны затрястись поджилки и волосы встать дыбом.

Так он и лежал с выпирающим бугорком на джинсах. Затем потянулся к телефону, набрал номер Ивы.

– Это я. Привет, – раздельно проговорил он, так как уже понимал, что его речь становится несвязной. – Ты где?

Во всяком случае, пусть это лучше будет Ива. Уж она-то точно поможет ему снять напряжение.

В трубке что-то гремело и шумело, и он с трудом различал голос Ивы среди этой какофонии. Наконец узнав адрес ночного клуба, он сказал, что сейчас приедет. Наскоро принял ледяной душ, после чего выпил чашку крепкого кофе. Захватив ключи от машины, он погладил бесчувственного Кляксича и вышел.