Нет, невозможно. Хладнокровный расчетливый убийца, умелый манипулятор человеческими слабостями и поступками? Или просто слабый перепуганный человек, ставший жертвой рокового стечения обстоятельств?

Карен невольно усмехнулась. Жертвой Эда никак нельзя было назвать, ведь он так легко отделался. За него расплатились другие, она и Лана. И Джеймс…

– Вы ничего не сможете доказать! – выпалил Салливан. – Карен никто не поверит! Я ни в чем не виноват!

Его глаза сверкали, и он напомнил Карен загнанную в угол крысу. Пожалуй, в таком состоянии он способен на все…

– А я и не собираюсь ничего доказывать, – сказал Джеймс безо всякого выражения. – Но поверьте, что и без официального разбирательства в моих силах превратить вашу жизнь в ад. Такие люди, как вы, опасны для общества.

Спокойный голос Джеймса действовал эффективнее любых громких угроз. Лицо Салливана посерело.

– Пойдем, Карен. – Джеймс поднялся.

Девушка встала вслед за ним. Салливан пугал ее. Казалось, что он вот-вот бросится на Джеймса с кулаками.

– Помните мои слова, доктор Салливан, – сказал Джеймс подчеркнуто вежливо, но у Карен мороз пошел по коже от такого тона.

Они вышли из пиццерии, и последнее, что Карен увидела – это полные злобы и отчаяния глаза человека, которого она когда-то безумно любила.

– Знаешь, он по-настоящему испугал меня, – шепнула она Джеймсу, когда они шли к стоянке машин.

Джеймс вдруг беззаботно рассмеялся и остановился, обняв Карен за плечи.

– Ты больше никогда не должна думать о нем, – ласково сказал он. – С этой историей покончено. Этот мерзавец так напуган, что сделает теперь все, чтобы оказаться как можно дальше от нас.

Карен прижалась лбом к его плечу.

– Я никак не могу поверить в то, что все это действительно произошло с нами, – вздохнула она.

– Да, по-разному бывает в жизни, – согласился Джеймс. – Вот, например, сейчас разразится настоящая гроза, хотя полчаса назад на небе не было ни тучки. И если мы не ускорим шаг, то рискуем промокнуть насквозь!

И счастливо рассмеявшись, они взялись за руки и побежали к машине.