Шрифт:
Несмотря на то, что в наших кругах к «официалам» принято относится с некоторым презрением, дядю Володю у нас уважают.
Он – из старой фанатской гвардии, из тех, кто на стадионе фанател еще тогда, когда я под столом в старой родительской квартире ползком дороги прокладывал. А то, что пристроился работать в фан-клуб, – так это еще неизвестно, где мы сами будем лет так через несколько. А так – всегда поможет, если что. В автобус пристроит, из ментовки, если получится, вытащит.
Правильный мужик, короче.
Подошли, Волчок и дядя Володя со мной поздоровались. Майор спросил у Никитоса, как тот себя чувствует.
– Ничего, нормально, – жмет плечами Никитос.
Майор кивает.
И вправду, могло быть и хуже.
– Значит так, – говорит Али. – Те, кого на ножи взяли, – вообще в порядке. Через пару дней выпишут, ничего серьезного, жизненно важные органы не задеты. А вот с парнишкой, которому башку камнем пробили, – могут быть проблемы. Очень сильное сотрясение, может и через день в порядке быть, а может и месяц проваляться. И то, если без осложнений обойдется. Спасибо Волчку, согласился с ним на неделю остаться, денег ему уже парни передали да и гостиницу оплатили. И мы с Гарри двести баксов от себя добавили, должно хватить по-любому. А тебе, Мажор, – урок, кстати. Я понимаю, что хардкору Элиста неинтересна, но – видишь, что получается…
– Вижу, – мрачнеет Гарри. – Я уже с кем положено созвонился, пока ты с парнягами говорил. И с флинтами, и с апельсинами, и с юнион. Будем мутить общак, по-любому. На следующий год – все приедут, даже гладики подписались, всей основой, без понтов и без дураков. Тогда и посмотрим…
Сержант Саня делает вид, что ничего не слышал.
Видно, что он на нашей стороне, и я его хорошо понимаю.
Служба.
Али тоже замечает эту фигню и хлопает Саню по плечу.
Тот улыбается.
– Сань, – просит Али, – ты ребятам помоги, если что. Видно, что вы нормальные мужики все, включая летеху. Мы, поверь, в долгу не останемся…
Саня кивает.
– Вы, – смеется, – самое главное, на следующий год городишко наш с землей не сравняйте. Какая-никакая, а все-таки Родина…
– Не переживай, – смеется в ответ Гарри. – Мы, в принципе, народ безобидный. Так, обучим кое-кого правилам хорошего тона, не более. Самим, небось, эта гопота поперек горла стоит…
– А то, – морщится Саня. – Еще этот, бай наш гребаный, половину Чечни сюда вывез, урод. Типа, братья они калмыкам. Ага. Братья. Кому, может, и братья, а я к этим «братьям» уже три раза в командировки мотался. А лейтенант – пять. Так ему уже здесь, на родине, постоянно угрожать начали, он даже семью в Астрахань перевез. А куда денешься, дочка маленькая, жена молодая. Как бы сам вслед за ними не перебрался, он у нас как батя, хоть и одногодок почти. Да что там говорить…
И рукой машет.
– Да, – кивает Гарри, – тут уж – не до футбола…
– А на футболе, – мрачнеет Саня, – другие работать будут. Наш отряд туда хрен направят. Так что вы там тоже… поосторожнее…
– Не переживай, – успокаивает его дядя Володя, – как-нибудь разберемся. Ты, самое главное, – ребятишкам помоги, если что. Одни здесь останутся…
– Да что бы не помочь? – жмет плечами сержант.
На этом и расстаемся.
Саня еще мать хочет навестить, вместе с Майором и Волчком, поговорить немного. И о наших раненых, чтоб присмотрела, и о своих каких-то делах, видимо. До гостиницы, говорит, сам потом доберется.
Ну нам-то это только хорошо, как раз для Никитоса место в джипе освобождается. А вечером, в гостинице, я уверен, у дежурящего там ОМОНа появятся корзины с отличной едой и ящик-другой самой лучшей водки или коньяка, которые только есть в этом сраном пердяевском городишке.
Али умеет платить по счетам.
И – никогда ничего не забывает.
Ни плохое, ни хорошее.
Такой человек…
…Мы садимся в машину и отправляемся пить пиво.
Парни-то более-менее в порядке, а мне почему-то совершенно дико хочется спать. Будто песка в глаза насыпали.
Водителю Жоре, думается, – то же самое.
Ну оно и понятно.
Эти-то двое – на «допинге».
Понимаю, хоть и осуждаю…
Хотя кто я такой, чтобы их осуждать?
Да и посрать им, похоже, честно говоря, на все мои осуждения…
… Мысли путаются, и я опять засыпаю…
…Прихожу в себя перед гостиницей.
Гарри заботливо провожает меня до номера и отправляется обратно в машину, ехать в пивной бар.
О как, думаю, они за меня все решили…
Типа, – старшие…
Хотя, может, оно и правильно?
…Ближе к вечеру парни меня разбудили, и мы направились в сторону стадио.
Пешочком, благо недалеко.
В «пазике», который за нами прислал фан-клуб места на всех, естественно, не хватило, и Мажор сам лично отобрал «пешеходный моб» из тех, кто, по его мнению, мог за себя постоять.
Нехилый, кстати, такой мобчик получился, человек двадцать.
Али в эти дела не вмешивался, тут он Гарри полностью доверял.
Кстати, Гарри по дороге рассказал, что его окна выходили прямо на какой-то местный парк, в котором каждые несколько минут вспыхивали разрозненные стычки между отдельными мелкими группками наших и местных.