И рядом с этим центром человеческой активности существуют каланы! Всего в кабельтове от всей этой суеты, от этого враждебного им мира — они живут! Любопытство побуждает их время от времени подплывать к городскому причалу…

Организатором экспедиции „Калифорнийский калан“ был Филипп Кусто.

«Я долго мечтал об этом и долго к этому готовился, — рассказывает он. — Что эти грациозные и умные звери еще мало изучены, да в придачу ко всему еще живут в двух шагах от такого мощного индустриального и технологического центра — вот что будоражило мое любопытство. Мне всегда казалось, что каланы оказывают нам честь, перенося наше присутствие, и что, с нашей стороны, мы должны были бы все привести в порядок, чтобы обеспечить им нормальное существование. Однако со всех сторон я слышал только лишь сигналы тревоги, истории о браконьерстве, россказни о всевозможных злодеяниях, творимых ловцами морского уха, да байки настырных туристов, проникших в заросли келпа к каланам.

Поэтому, отправляясь к каланам, я должен был хотя бы сам иметь чистое сердце».

На время экспедиции Филипп нанял легкое судно, названное „Оршилла“, с которого на зодиаке легко будет навещать каланов.

Колония, которую мы выбрали для изучения, расположена на широте морской станции Гопкинса, принадлежащей Станфордскому университету.

К нам примкнули, на время наших исследований, два лучших специалиста по морским млекопитающим: д-р Джеймс А. Маттисон и д-р Джудсон Е. Вандевер (James A. Mattison, Judson Е. Vandever).

Их помощь была и ценной, и приятной. Филипп рассказывает о первых попытках соблазнить тех, кого мы считаем настоящими звездами Калифорнии:

«Каланы, долгое время преследуемые двуногими и двурукими врагами с ружьем, стали очень нелюдимыми, так как они все еще являются мишенями для вооруженных глупцов. Но чувствуется, что осторожность и боязливость не свойственны им от природы — что эти качества скорее призваны уравновесить их более чем великое природное любопытство.

Вместе с Жаком Делькутером мы думали, что достаточно просто протянуть к ним руку с угощением — и они наши, как это, так славно, получилось в Арктике. Но нет, здесь каланы испытывают еще меньше желания оказывать доверие человеку, чем на берегах Аляски и Алеутских островов.

Печально говорить об этом, но первые представители вида, которых мы увидели в сером свете зари, уже были заняты приведением своего меха в порядок: загрязнение опустошает эти берега. Грязь и мазут прилипают к меху животных и нарушают их термическую защиту. Гораздо больше, чем в северной части Тихого океана, необходим здесь бесконечный уход за ним.

Каланы, выбитые человеком из колеи, становятся беспокойными, ощущая его запах, нервничают, нюхают воздух и без конца снуют тудасюда, и даже награждают друг друга укусами.

Мы ныряем в воду, чтобы принести им крабов и моллюсков морское ухо, которых они обожают. На Аляске, если проследить в хронологическом порядке, они принимали от нас пищу сначала под водой, потом на поверхности моря, а затем и на суще. Здесь об этом не может быть и речи — каланы ни под каким предлогом не выбираются на берег. Примут ли они от нас угощение хотя бы под водой?

Раз, другой, третий Делькутер протягивает им под водой, а затем бросает под нос то, что они особенно любят (я знаю это точно) — особенно большое морское ухо; отодрать такого моллюска от скалы нелегко, надо сбивать раковину камнем.

Неудача. Еще и еще раз неудача. Каланы бегут от нас, их грациозные и подвижные силуэты скользят среди пластин водорослей, колеблемых волной. Человек, по их мнению, неужели он все же окончательный негодяй?»

К тому времени, когда я присоединяюсь к его группе, Филиппа охватывает полная растерянность; он склонен сомневаться во всем, что никак не свойственно его темпераменту. Я тоже почти ничего не знаю о калифорнийском калане. У меня есть только опыт общения с каланами Великого Севера.

И вот при входе в порт Монтерей меня представляют профессору Джудсону Е. Вандеверу — его все уже называют запросто Джуд. Мы все входим на борт „Оршиллы“, чтобы добраться до полей келпа вблизи станции Гопкинса.

— Во сколько голов оцениваете вы местное стадо каланов? — спрашиваю я нашего специалиста, как только нас представили друг другу. — В сорок шесть, — отвечает он без колебания. — Вы их хорошо пересчитали?

— Прекрасно. — По моему мнению, — с улыбкой добавляет Филипп, — он их пересчитывает по крайней мере дважды в день. Джуд (чтобы объясниться): «Просто поддерживать поголовье каждой колонии вначале и заботиться об их демографическом возрастании затем было для нас очень затруднительно. Спасение калифорнийских каланов, удавшееся однажды, было для нас близко к чуду. Мы уверены в том, что дважды такого не случится. И либо мы должны сохранить и умножить стадо, которое осталось, либо вид окончательно исчезнет с этих берегов. Если популяции (по какой-либо причине) опять сократятся до уровня 1914 года, они уже никогда не возродятся. Сейчас каланы обрели нового страшного врага, абсолютно неведомого их предкам, имя ему — загрязнение.