Когда заклинание вернулось, Эльнар глухо вскрикнул. Он всего мог ждать, но только не того, что где-то по другую сторону столицы в одном и том же месте собрались девятнадцать истинных боевых магов. Необученных магов! Старик долго хватал ртом воздух, пытаясь хоть как-то уложить события нынешнего вечера в сознании, но это у него никак не получалось.

Решив рискнуть еще раз, он создал подслушивающее заклинание и отправил его к боевым магам. Послушав их разговоры, Эльнар долго ругался. Как выяснилось, этих необученных одаренных сыскал где-то на западе шустрый Кенрик, чтоб ему провалиться, и привез в столицу. Ну и чему идиоты из Антрайна собираются учить истинных боевых магов?! До них не доходит, что при неправильном обучении и формировании такого дара любой из боевых магов вместо столицы оставит оплавленную яму, сам не понимая того, что творит!

— Охо-хо!.. — простонал старик, схватившись за голову.

И что же делать? Ведь он единственный в каверне человек, хотя бы по книгам знающий, как и чему нужно обучать боевых магов. А раз так… Да, другого выхода нет. Эльнар решительно встал. Ему предстояла встреча с ректором Антрайна.

Мертвый Герцог сидел в своем кабинете, мрачно уставившись на собственные кулаки, лежащие на папке с бумагами. Последние донесения не радовали — события набирали ход. И чего ждать — неизвестно. Все только строят предположения, а точно никто ничего не знает.

Даже неизвестно откуда взявшийся истинный маг, скрывавшийся от визуалов и кукловодов несколько сотен лет, не сумел пролить свет на природу возможной катастрофы. Хотелось бы верить, что ее не будет, но Фарн в силу долга обязан был готовиться к худшему. И он готовился. Разворачивались новые госпитали по всем городам королевства — принцесса придумала очень нужную вещь. Строились лагеря для беженцев вдали от побережья, волны туда не достигнут, какими бы большими они ни были. Запасались продовольствие, соль, медикаменты, ткани и оружие.

Если бы знать, чего ждать! Герцог от досады грохнул кулаками по столу, не обратив внимания на боль. Его заботило только одно — не дать стране распасться. Не позволить людям снова впасть в дикость, забыв все достижения цивилизации. Сумеют ли они этого добиться? Он не знал.

Оставалось только надеяться.