Демоны и боги вереницей потянулись в больший зал, где на возвышение стоял маленький колчай.

Подходя к колчаю они в ужасе застывали, не веря своим глазам.

Маленькое, хрупкое тело, словно тонуло в обилии белых цветов. Золотистые локоны обрамляли белое лицо, лоб стягивала красная повязка с изображенной на ней маленькой короной.

Демоны и боги опускались на колени перед усопшей.

Сердце каждого, кто видел это дитя, наполнялось ненавистью и болью.

Когда они покидали зал, глаза их пылали гневом.

Как только зал опустел, Владыка, стоявший все это время рядом с колчаем, откинул капюшон и задумчиво посмотрел на лицо ребенка.

Эйли он не видел давно и в принципе не знал, как она сейчас выглядит.

Но ведь дети все похожи, тем более если они мертвы.

Когда Мор отвернулся от лодки, которую сегодня пустят вниз по Реке Забвения, лицо ребенка начало таять и оплывать, словно расплавленный воск. Спустя несколько мгновений, там где лежало тело, оказалась тряпичная кукла.

Мор недовольно провел рукой по волосам.

Было бы лучше использовать тело настоящего ребенка, но их слишком мало, исчезновение любого из них вызовет панику в Долине, и кто-то особо умный может что-нибудь заподозрить. Поэтому ему пришлось заменить тело куклой, на которую он наложил заклинание и остричь свои золотые волосы.

Золотые пряди крепились к голове куклы с оплывшим лицом, от чего казалось, что в маленькой лодке лежит чудовище, отдаленно напоминающее ребенка.

Хорошо, что древняя традиция оправдывала короткие волосы молодого Бога, она даже сыграла ему на руку – так он показал всем, насколько сильно скорбит по умершей племяннице.

Владыка поднялся в свои покои и легко опустился на кушетку.

Сегодня вечером можно будет объявить охоту.

Холодная улыбка появилась на прекрасном лице. Если Азар сейчас в лагере повстанцев, расправиться со всем одним махом будет очень просто.

Из-за того, что среди повстанцев до этого не было мало-мальски сильных Богов, найти их было невозможно. Только лишь Твари, кружащие в пещерах у берегов Реки могли учуять их, если кто-то из повстанцев подходил слишком близко.

Таким образом, Мор пресек все попытки покинуть этот Мир. Если бы кто-то беспрепятственно покинул Темный Мир, за ними могли последовать и те, кто сейчас молча наблюдал со стороны.

А Мор, как истинный владыка не мог допустить того, что бы владение его опустело. Невозможно быть правителем, если править некем.

Темный Мир. Лагерь повстанцев.

Мы собрались за столом, точнее – за столами, которые вынесли на улицу. Похоже что Темные действительно совсем не такие, как мы предполагали. Как только вернусь в Черный Замок, надо будет записать свои наблюдения, для будущих поколений, так сказать. Эйрин поможет, если что.

Если не брать в расчет того, что находимся мы в Мире Темных Богов, складывается впечатление, что они мало чем отличаются от нас.

К примеру сейчас за столом, кроме нас сидели женщины, дети и мужчины. Все они при этом выглядели довольными, несмотря на то что стол был практически пуст.

Я посмотрел на Эйрина и Хану. Оба были задумчивы, девочка так вообще погрузилась в свои мысли настолько, что когда Лейрис ее окликнул, она не расслышала с первого раза.

С чего бы это?

Керк кивнул, разрешая приступить к трапезе. Детишки радостно зашумели, женщины тихонько на них шикали.

Так как мы гости – нам отдали лучшее, обделяя при этом даже детей.

Я сразу отказался, впрочем как и остальные. Когда на тебя смотрят несколько пар детских глаз, кусок в горло не лезет, тем более, если ты знаешь, что дети эти голодают.

С трудом проглотив одну ложку мерзкой похлебки, я отодвинул от себя миску, поблагодарив хозяев за пищу и стол.

Поднявшись, я кивнул Рейгану и пошел в шатер. Спустя несколько минут, вслед за мной вошли Рейган и Лейрис.

Надо бы у них узнать, в чем там проблема. А то Хана весь день как в воду опущенная.

На мой вопрос ответил Рейган:

– Я так понимаю, перед ней встал вопрос о создании своего стиля.

– А что, это так трудно?

Рейган кивнул и ответил:

– Дело не в том, что трудно. Хотя создать что-то свое, когда ты привык пользоваться чужим, действительно трудно.

На некоторое время брат задумался и как раз в этот момент в шатер вошел Эйрин.

– А где Хана?

Лейрис смотрел на дядюшку, ожидая ответа.

Бедняга, он к девочке наверно больше чем Эйрин привязался.