Выйдя из метро, она очутилась на пьяцца дель Дуомо. Улица была полна людей. Смешавшись с толпой, Натали направилась к собору, чувствуя себя более уверенно. Она остановилась на тех самых ступенях, на которых они с Антонио стояли предыдущей ночью. Любуясь строгой красотой древней церкви, сложенной из камня, она вдруг ощутила мимолетность человеческого бытия. Что значит ее жизнь, как и жизнь любого другого, в сравнении с бесконечностью времени? Значит, нужно воспользоваться тем, что у семьи Валерио появился шанс остаться в истории.

Как только Натали это осознала, она поняла, что сделает все возможное, чтобы отец и совет директоров выработали условия, которые позволили бы им сотрудничать с Моретти. Ради того, чтобы имя деда помнили как можно дольше, она готова пойти на уступки. Пусть об автомобиле, названном в честь Пьера-Анри Валерио, заговорят, пусть им восхищаются...

— Ты готова?

Услышав неожиданно позади себя голос Антонио, Натали вздрогнула.

— Да. — Она повернулась к нему. — Как ты и предложил, оделась не строго. Ничего, что я в джинсах?

Антонио взял ее за руку и повел через площадь к стоянке мотоциклов.

— Ты выглядишь, как всегда, великолепно.

— Вот только не надо откровенной лести. Или таким образом ты хочешь ко мне подмазаться?

— Почему бы и нет?

Натали изучающе посмотрела на Тони. На нем также были джинсы и кашемировый свитер. Волосы были красиво подстрижены. Итальянские кожаные туфли начищены до блеска. Антонио остановился рядом с роскошным мотоциклом и положил руку на руль.

— Потому что откровенная лесть — признак дурного тона, а я была о тебе лучшего мнения. Я же видела себя в зеркало. Лесть приятна, но в меру.

Антонио достал шлем и протянул его ей.

— Ты сомневаешься в собственной привлекательности?

— Конечно, мужчина может находить женщину красивой, если он испытывает к ней какие-то чувства, но в твоем случае я в этом сомневаюсь.

— Напрасно.

— Ты думаешь? — скептически поинтересовалась Натали. Она по-прежнему считала, что Антонио лишь развлекается с ней, затеяв какую-то свою игру, в которой намеревался победить. Ей стало чуть более понятно его стремление к победе, после того как она увидела массу трофеев, выставленных в демонстрационном зале завода. А вот какое место она занимала в его планах, ей все еще было неясно.

— Конечно, я испытываю к тебе чувства, Натали. Разве мне не удалось убедить тебя в этом сегодня днем?

— Вожделение?

— Женщины часто отзываются о вожделении с презрением, но без него не было бы близости, — рассмеялся Антонио.

Он говорит только о физической близости? Как бы это выяснить?

— Много думать вредно, сага mia,.—заметил он. — Лучше давай наслаждаться проведенным вместе временем.

— Куда мы едем?

— К озеру Комо. Моя яхта нас уже ждет.

— Не далековато ли для простого ужина?

— Кто сказал, что ужин будет простым? И разве не ты хотела уединения? Боюсь, в Милане не так-то просто найти место, где бы нам не помешали.

Натали засомневалась. Стоит ли только ради спокойствия ехать на самое глубокое озеро в Италии, до которого, кстати говоря, два часа езды? Весьма неразумно, быть может, но Антонио это почему-то мало заботило. Натали заглянула в его темные глаза и поняла, что он все затеял для нее. В этом была романтика. Что ж, она не станет портить удовольствие ни ему, ни себе.

— На яхте так на яхте, — сказала Натали и добавила: — Но имей в виду, что прежде я никогда не ездила на мотоциклах.

— Не волнуйся, ты в надежных руках.

Натали посмотрела на его сильные руки и молча согласилась.

Антонио надел шлем ей на голову, стараясь не задеть волосы. В его жестах сквозила, несомненно, настоящая забота. У Натали создалось ощущение, что он делал это именно ради нее, а не ради каких-то выгод в пользу своей компании.

— Так нормально? — спросил он. — Если ты все еще сомневаешься, мы можем заехать ко мне и пересесть в машину, хотя я предпочитаю мотоцикл.

— Нет, все в порядке, правда. Конечно, странновато и немного страшно ехать не в салоне, но, думаю, я справлюсь.

— Тебе понравится, вот увидишь, — пообещал Антонио. — Езда на мотоцикле это совсем не то, что в автомобиле. Пир эмоций.

Антонио подсадил Натали на сиденье, тоже надел шлем и сел сам.

— Обними меня, — велел он.

Натали выполнила приказ и только в эту минуту осознала, что он имел в виду под «пиром эмоций», — она оказалась тесно прижатой к Тони, а впереди их ждал немалый путь.