– «Белая Корона Юга»,  – «Красная Корона Севера»,  – горизонт (место, где восходит Солнце), – угол – символ защиты,  – рога, диск, перья,  или  – отвес и т. д. Кроме того, любое кольцо, кулон, украшение или иные подобные предметы, на которых было написано имя бога, нарисован его символ или дано его изображение, превращались в защитные амулеты, сила которых сохранялась до тех пор, пока не разрушался материал, из которого был изготовлен амулет, или пока не стиралось имя или рисунок.

В Египте амулеты использовались с древнейших времен вплоть до римского периода, и египетские христиане, подобно гностикам и полу-христианским сектам, привнесли в христианство многие верования древних египтян, а также имена древних богов, богинь, демонов и магические заклинания, которые они использовали точно так же, как и их предки.

Как уже говорилось выше, имя, символ или изображение бога или демона могли служить амулетами, защищающими того, кто их носит, и сила этих амулетов сохранялась до тех пор, пока не разрушался материал, из которого был сделан амулет, либо пока с него не стирались имя, символ или рисунок. Однако египтяне пошли еще дальше: они верили, что можно передать фигурке мужчины, женщины, животного или любого другого живого существа душу того, кого она изображает, его достоинства и отличительные черты. Статуя бога в храме являлась вместилищем духа этого бога. С незапамятных времен египтяне верили, что в каждой статуе и каждой фигурке обитает дух. Принявшие христианство египтяне пытались уничтожить «языческих идолов», и это лишний раз доказывает, что они разделяли вышеназванные представления, потому что всегда стремились разбить статуи греческих и римских богов, считая, что после этого обитающие в них духи лишатся своего пристанища и своей силы. В неканонических Евангелиях говорится, что когда Дева Мария с сыном прибыли в Египет, то «повсюду задрожала земля, и все идолы попадали со своих пьедесталов и разбились». Тогда все жрецы и вельможи отправились к некоему жрецу, с которым «говорил дьявол, обитающий в идоле», и спросили у него, что все это значит. Жрец поведал, что на египетскую землю ступил сын «тайного и скрытого бога», и посоветовал изготовить статую этого бога, что жрецы и вельможи незамедлительно и сделали. Египтяне признали, что новый бог был куда могущественнее всех их богов, вместе взятых, и готовы были установить его статую, поскольку верили, что после этого, по крайней мере, часть духа «тайного и скрытого бога» сойдет и поселится в ней. Далее мы рассмотрим, как именно египтяне использовали фигурки богов, людей и зверей, обретавшие после совершения определенных ритуалов или прочтения «слов власти» магическую силу, чтобы творить добро или причинять вред.

Один из самых древних примеров употребления магической фигурки описан в папирусе Весткар. Здесь мы читаем о том, как принц Хафра рассказал Хуфу (Хеопсу) историю, что случилась во времена Небка (Небкау-Ра), фараона Третьей династии, правившего около 3830 года до н. э. Однажды этот правитель пришел в дом одного из своих высокопоставленных приближенных по имени Аба-анер, и жена Аба-анера почувствовала влечение к одному из воинов царской свиты.

Она отправила к нему свою служанку с подарком в виде сундука с одеяниями, и та, по всей видимости, рассказала воину о страстной любви своей хозяйки. Воин пришел в дом Аба-анера, встретился там с его женой, и они договорились о свидании в маленьком домике, что находился во владениях Аба-анера. Женщина велела одному из слуг своего мужа подготовить домик для нее и ее любовника. Когда все было готово, женщина отправилась в домик и провела там целый день, до самого заката наслаждаясь вином и любовными утехами. Когда наступил вечер, воин отправился к реке, и служанка искупала его. Однако слуга, приводивший домик в порядок, решил известить хозяина о случившемся. На следующее утро, как только рассвело, он отправился к Аба-анеру и поведал ему обо всем. Ничего не ответил Аба-анер на слова слуги, лишь велел ему принести определенные материалы и шкатулку из черного дерева и драгоценного металла. Аба-анер достал из шкатулки воск, который хранился там как раз для подобных целей, вылепил из него фигурку крокодила семи пядей в длину и произнес над ней магические слова: «Когда мужчина сойдет, чтобы искупаться в моих водах, схвати его». Затем Аба-анер повернулся к слуге и отдал ему фигурку крокодила со словами: «Когда мужчина в другой раз пойдет совершать омовение, брось этого крокодила ему вслед». Слуга взял у хозяина фигурку и ушел.

И снова жена Аба-анера приказала слуге, что заботился о владениях ее мужа, подготовить домик в саду, «ибо, – сказала она, – я собираюсь провести там некоторое время». Домик был подготовлен, и женщина отправилась туда со своим любовником и провела с ним некоторое время. Когда настал вечер, мужчина спустился к реке, чтобы совершить омовение. Слуга отправился за ним и бросил в воду восковую фигурку, которая немедленно превратилась в живого крокодила семи локтей в длину (около двенадцати футов), который схватил мужчину и утащил его под воду.

Тем временем Аба-анер в течение семи дней пребывал в обществе фараона Небка, а мужчина все эти семь дней оставался под водой, не имея возможности дышать. На седьмой день Аба-анер, который был хер-хебом (то есть духовным лицом, проводившим важнейшие погребальные церемонии; хер-хебом всегда был человек образованный и высокопоставленный), отправился с фараоном на прогулку и пригласил его посмотреть на чудеса, что случаются с людьми в его время. Тот согласился. Когда они спустились к реке, Аба-анер призвал крокодила, воскликнув: «Доставь сюда мужчину!» – и крокодил вынырнул с мужчиной. Когда фараон заметил, что крокодил похож на ужасное чудовище, Аба-анер наклонился, взял крокодила на руки, и тот немедленно превратился в восковую фигурку. После этого Аба-анер поведал правителю обо всем, что произошло между его женой и мужчиной, которого крокодил вытащил из реки. И Небка тогда сказал крокодилу: «Забирай то, что принадлежит тебе, и убирайся». Крокодил сразу же схватил мужчину, прыгнул в реку и скрылся в глубине. Жена Аба-анера была схвачена и сожжена у северной стены дворца, а ее пепел выброшен в реку. Из всего этого можно сделать вывод, что уже во времена Третьей династии египтяне верили, будто, произнеся определенные слова, можно вдохнуть жизнь в воскового крокодила, а человека заставить прожить на дне реки без воздуха в течение семи дней. Можно также отметить, что для высшего духовного лица, каковым являлся хер-хеб, выполнение подобных магических действий было таким обычным делом, что он держал под рукой шкатулку с необходимыми материалами и инструментами, и, по всей видимости, ни он сам, ни фараон, ни слуга не считали магию занятием, противоречащим его высокому духовному сану.

Однако если Аба-анер использовал восковые фигурки, чтобы причинить вред своим врагам, то жрецы, также с помощью фигурок, сделанных из различных материалов, стремились обеспечить умершим счастье и благополучие. Согласно одному очень древнему верованию, после смерти человек попадал в место, называемое Сехет-Аару, где он вел жизнь, не слишком отличавшуюся от его жизни на земле. Из рисунков на саркофагах фараонов Одиннадцатой династии мы видим, что этот край был окружен водой, пересечен каналами и фактически очень напоминал самое обычное богатое владение в Дельте [Нила]. Населявшие этот край существа имели те же потребности, что и люди, то есть нуждались в еде и питье, другими словами – в хлебе и пиве. Для изготовления хлеба и пива нужны были пшеница и ячмень, а для их выращивания требовалась обработка почвы. Однако очутившийся в загробном мире египтянин вовсе не желал снова пахать, жать, готовить почву под посев и всячески стремился избежать этого, переложив всю работу на плечи своих «заместителей». Если слова власти, произнесенные над фигуркой, могли заставить ее творить зло, то они подобным же образом могли заставить ее делать и добро. Сперва были составлены заклинания (глава V Книги мертвых), произнесение которых должно было совершенно избавить умершего от необходимости выполнять какую бы то ни было работу. Стоило умершему сказать: «Я поднимаю руку человека, который бездействует. Я пришел из города Унну (Гермополя). Я – божественная Душа, и я привел с собой сердца обезьян», и он полностью освобождался от тяжелого труда. Однако поскольку жители Сехет-Аару нуждались в еде и питье, им требовались продукты, следовательно, кто-то должен был выполнять полевые работы. Для разрешения этой проблемы вместе с умершим хоронили его маленькую каменную фигурку, над которой прежде следовало произнести слова власти, чтобы заставить ее трудиться за умершего в царстве Осириса. С течением времени эти слова стали писать на фигурках иероглифами, а позднее каждую фигурку стали снабжать веревочной корзиной, плугом 

и цепом , которыми пользовались египтяне при сборе урожая, пахоте и обмолоте зерна. Заклинания или слова власти, которые писались на таких фигурках, со временем менялись, однако по одному из древнейших заклинаний, употреблявшихся во времена правления Тринадцатой династии, умерший говорит фигурке, называемой шабти:

«О ты, шабти, фигурка писца Небсени, если меня призовут или велят мне выполнять работу, которую выполняют по очереди все населяющие загробный мир… пусть любые тяготы будут возложены на тебя, а не на меня и при посеве, и при наполнении каналов водой, и при переноске песка с востока на запад». После этого фигурка отвечала: «Воистину я здесь и [выполню] то, что ты приказываешь». Больше всего египтяне стремились избежать работы, связанной с удобрением земли [14] и посевом семян, поскольку ее приходилось выполнять стоя в воде под палящими лучами солнца. Также им не хотелось утруждать себя утомительной работой с шадуфом – приспособлением для поднятия воды с Нила и полива земли.

В захоронениях обычно находят не одну, а несколько фигурок, а в гробнице Сети I, правившего в Египте около 1370 года до н. э., найдено было не менее 700 деревянных, покрытых битумом ушебти, на которых были начертаны тексты главы VI Книги мертвых. Фигурки шаб-ти использовались вплоть до римского периода, когда в захоронения вместе с умершими стали помещать ящики, наполненные бесформенными фаянсовыми фигурками, на которых не было ни одной надписи.

Другой важный пример использования магических фигурок мы находим в официальном документе, сообщающем о тайном заговоре против Рамзеса III, правившего Египтом около 1200 года до н. э. По всей видимости, ряд высокопоставленных лиц, в том числе казначей и несколько писцов, составили заговор против фараона с целью его свержения. К заговору примкнули также некоторые дамы (весьма возможно, что они принадлежали к числу наложниц гарема), чье жилище стало штаб-квартирой заговорщиков. На одного вельможу возложили обязанность «рассказать обо всем матерям и сестрам, которым следовало возбудить гнев в сердцах мужчин и подстрекать злодеев причинить зло своему господину», другому вельможе было поручено возглавить заговор. Еще один отвечал за сохранение тайны. Следующий «подслушивал разговоры между мужчинами и женщинами… но не использовал это против них», и т. д. Вскоре заговор из Египта распространился в Эфиопию, и один из высших военных чинов этой страны был втянут в него своей сестрой, которая побуждала его «подстрекать мужчин совершать преступления и вредить своему повелителю». Поскольку сама она находилась в Перхенте, она могла сообщать брату самые последние новости о росте недовольства. Неудовлетворенный попытками заговорщиков свергнуть фараона с помощью поднятых на бунт солдат и граждан, Хуи, высокопоставленный вельможа, смотритель [царского] стада, решил прибегнуть к магии. С этой целью он познакомился с человеком, имевшим доступ в царскую библиотеку, и взял у него книгу с описанием магических заклинаний. С помощью этой книги Хуи обрел «божественную силу» и возможность накладывать заклинания на людей. Найдя укромное местечко, где он мог без помех совершать магические обряды, Хуи изготовил восковые фигурки мужчин и амулеты с магическими словами, вызывающими любовь, и пронес их в царский дворец с помощью вельможи Атирмы.