Никто не может точно сказать, каким образом появилась эта примечательная черта египетской религии. К тому же в нашем распоряжении нет источников, благодаря которым исследователи могли бы определить, была ли она принесена в Египет переселенцами с Востока, как считают некоторые ученые, или создана автохтонным населением страны, появившимся в долине Нила где-то около десяти тысячелетий назад, как доказывают другие авторы. Нам известно одно: она уже существовала там в столь далекую эпоху, что нет никакого смысла пытаться вычислить, сколько времени прошло с того момента, как она сформировалась и укоренилась в сознании людей. Вряд ли мы когда-либо сможем с полной уверенностью ответить на этот вопрос.

Но, несмотря на то что мы ничего не знаем о времени возникновения в Египте веры в существование единого и всемогущего Бога, нам известно, что в надписях это высшее существо названо словом, которое звучало примерно как «нечер» [1] и изображалось в виде обуха топора, сделанного, очевидно, из камня и прикрепленного к длинной деревянной ручке. Судя по цветному изображению этого знака, головка топора была привязана к рукояти кожаными ремнями или веревкой. Вероятно, в сильных умелых руках это приспособление было опасным оружием.

Недавно появилась теория, согласно которой при помощи данного иероглифа изображалась палка с привязанным к ее верхушке куском ткани, но вряд ли она найдет поддержку у кого-либо из археологов. Линии, пересекающие сбоку обух топора, – не что иное, как веревка или полоски кожи, и свидетельствуют о том, что он был сделан из камня, который из-за своей ломкости мог расколоться. Судя по тому, как изображался этот знак в более поздние времена, место каменных заняли металлические обухи – новый, более прочный материал не нуждался в дополнительном укреплении.

Человек, живший в доисторические времена, был воистину могучим героем. У него было лучшее оружие, пользоваться которым он умел непревзойденно. Когда доисторический победитель множества битв покидал этот мир, вместе с ним хоронили его собственное или похожее оружие, благодаря которому он мог успешно продолжать сражаться в потустороннем мире.

У самого сильного человека был самый большой топор, из-за чего впоследствии этот предмет стал символизировать могущество. По вечерам у костра, разведенного посреди стоянки доисторических людей, из уст в уста передавались рассказы о его подвигах, и постепенно из героя этот человек превращался в бога. Тот же путь – от символа героя до символа бога – прошел и его топор. На заре древнеегипетской цивилизации предмет, который я идентифицировал как топор, возможно, имел какое-то другое значение. Однако, если это действительно так, уже в династический период истории этой страны оно было забыто.

Теперь необходимо обратиться к значению наименования Бога – слова «нечер». Следует сразу отметить, что у египтологов на этот счет существует множество предположений. Некоторые из них, учитывая, что в коптском языке, являющемся диалектом древнеегипетского, имеется похожее слово, которое читается как «нути», пытаются определить его значение по корню, от которого могло быть образовано это слово. Но все подобные попытки не увенчались успехом, потому что слово «нути» само по себе является эквивалентом древнеегипетского слова «нечер» [2] . Именно его переводчики Библии позаимствовали из этого языка, чтобы выразить слова «Бог» и «Господь». В любом случае коптский корень «номти» не может быть связан с «нути», и все попытки доказать обратное делались лишь для того, чтобы попытаться объяснить основы египетской религии при помощи проведения аналогий с санскритскими и другими арийскими текстами.

Вполне возможно, что слово «нечер» можно перевести как «сила», «мощь» и т. п., но это лишь некоторые из его вторичных значений, и нам необходимо изучить иероглифические надписи, чтобы определить его более точный смысл.

Выдающийся французский египтолог Э. де Руж связывал обозначение Бога, «нечер», с другим аналогичным словом, переводящимся как «обновление», «восстановление». По его мнению, основная суть древнеегипетских представлений о Боге заключается в том, что Его мыслили как существо, которое может вечно обновлять себя, то есть самосущее.

В своих поздних работах доктор Г. Бругш частично принял эту точку зрения, определяя «нечер» как «активную силу, постоянно повторяясь, производящую и создающую вещи; она вдыхает в них жизнь и возвращает им энергию молодости». Не может быть никаких сомнений в том, что, так как мы не в состоянии подобрать одно слово, которое адекватно передавало бы значение понятия «нечер», суть этого термина можно передать одновременно такими категориями нашего языка, как «самосущность» и «обладание способностью бесконечно обновлять жизнь».

Месье Масперо сделал вполне оправданную попытку перевести слово «нечер» (мужской род) и «нечерет» (женский род) как «сильный» и «сильная», утверждая, что «судя по таким выражениям, как «город нечерти» и «рука нечери», можно с полной уверенностью утверждать, что под этими словосочетаниями могли изначально пониматься «сильный город» и «сильная рука». В словосочетаниях «божественная музыка», «божественное стихотворение», «божественный вкус персика», «божественная красота женщины» это прилагательное представляет собой не что иное, как гиперболу. Однако было бы ошибкой считать, будто их изначальное значение «изысканный» появилось только потому, что человек, произнесший перечисленные выше фразы, мог с тем же успехом сказать «изысканная музыка», «изысканное стихотворение», «изысканный вкус персика», «изысканная красота женщины».