— Морская трава. Местный вариант ботвы или шпината.

Митч с сомнением разглядывал блюдо.

— Вы знаете местные съедобные травы?

— Отравить вас не входит в мои планы. Пока.

Он усмехнулся и попробовал зеленую массу.

— Очень вкусно.

— Да, трава вкусная, — согласилась она.

Митч стал уплетать за обе щеки и клемы, и пюре с тушенкой и даже подложил себе добавки. А когда Лейси принесла на десерт миску с земляникой, которую собрала на полянке, он и ей отдал должное. Только съев всего по две порции, он откинулся на спинку стула, сложил руки на плоском животе и улыбнулся.

— Во всяком случае, тот счастливчик с голоду не помрет.

— Благодарю вас. — Лейси подарила ему сахариновую улыбку.

— Вы готовили, а я вымою посуду. — Митч отодвинул стул.

— Нет, нет, совсем не обязательно, — запротестовала удивленная Лейси.

— Почему?

— Поберегите ногу.

— Я берег ее весь день.

— И стало лучше, правда ведь? Так потерпите до конца дня, а завтра сможете чем-нибудь заняться. А в среду или четверг, так уж и быть, приготовите ужин и вымоете посуду. Тогда посмотрим, какая из вас домашняя хозяйка.

— Никакая, — буркнул он.

— Вернее, какой муж, — поправилась Лейси.

— Никакой, — непреклонно повторил он. — Я никогда не женюсь.

— Да, — после короткой заминки согласилась Лейси. — Не думаю, что вы женитесь.

Она встала и начала убирать со стола, потом вышла, накачала воды и, вернувшись, поставила ведро на плиту. И все это время Митч Да Сильва следил за каждым ее движением.

— У вас нет лучшего занятия? — не выдержала Лейси.

Но он только покачал головой и продолжал наблюдать за ней из-под полуопущенных век.

Чувствуя себя скованно, злясь на него, Лейси продолжала уборку. Он делает это нарочно, чтобы досадить ей, вывести из себя, и это, надо сказать, у него прекрасно получается. Он хуже, чем Дональд Баррингтон и Гордон Ликок, вместе взятые.

Летом, подумала Лейси, она бы ушла. Летом светло и после десяти, и она могла бы сбежать от этих наблюдающих глаз. Просто отправилась бы на послеобеденную прогулку и пропадала бы до самой темноты. Но сейчас уже темно, сумерки спустились очень рано. А у нее нет фонаря. Даже луна скрыта за облаками. Глупо сбегать без всякой причины. Но если она останется... Напряжение между ними нарастало с каждой минутой.

Он встал, и Лейси вздрогнула.

— Боитесь, что я брошусь на вас?

— О, конечно, нет!

Он ничего не сказал. Лучше бы снова устроил пикировку. Но он молчал, продолжая следить за ней взглядом, наконец вздохнул и подошел к книжным полкам возле печки. Постояв, вытащил одну из книг и устроился с ней на стуле.

Интересно, что он выбрал? Лейси вытянула шею, пытаясь разглядеть.

—«Отважный капитан», — бросил Митч, не поднимая глаз.

Лейси нахмурилась: ей не понравились ни его догадливость, ни его выбор.

— Вы раньше не читали? Я читала эту книгу ребенком.

— Когда я был ребенком, у меня не было времени читать, — отрезал Митч.

Лейси почувствовала неожиданный прилив сострадания к тому мальчику, каким он был. Она не представляла себе детства без возможности спрятаться от взрослых за чтением книг.

— Это очень печально... — начала было она, но он оборвал ее:

— Я сделаю это сейчас. — И, наклонив голову, погрузился в чтение.

Лейси какое-то время наблюдала за ним, а потом решила последовать его примеру. Но на полках ее не ждало ничего нового, все было читано-перечитано. Конечно, книги вызывали детские воспоминания, но сегодня вечером ей было не до воспоминаний. Ей требовалось отвлечься.

— Вряд ли вы что-нибудь взяли с собой? — спросила она наконец у Митча, когда, полистав две детские книги, со вздохом поставила их на место.

— Только вахтенный журнал «Эсперансы», — покачал головой Митч.

— Где он? — загорелась Лейси.

— Я уронил его, когда упал. Где-то там валяется.

— Вы оставили его?

— Дождя вроде не будет.

— И все же... — Лейси вскочила и кинулась к вешалке, где висела куртка.

— Бросьте. Не делайте глупостей. Искать в темноте какой-то журнал?

— Но я же искала вас вчера в темноте.

— За что премного благодарен, — мрачно пробурчал он. — Но я был в опасности. А журналу ничего не грозит.