— Любовь Александровна, распишитесь, пожалуйста.

— Что?

— Протокол, говорю, подпишите.

— Ах да.

Подпись второго понятого, того самого охранника, уже стояла. Люба попыталась разобрать, что написано в протоколе. Под чем она расписывается. Все правильно. Против фактов не пойдешь. Бумаги Шестакова нашли? Нашли! И нет никаких сомнений в том, что именно передозировка этих таблеток, из пузырька, найденного в «Мерседесе» Тюля, и послужила причиной смерти Ирины Петровны Мальцевой. Нитяные перчатки тоже на что-нибудь сгодятся. Мерлин оказался на редкость предусмотрителен.

Тюля увезли.

— Почему ты меня позвал? — сердито спросила она у Стаса. — Почему не Людмилу с ее съемочной группой?

— Она просилась на задержание преступника, -пожал плечами Самохвалов.

— А что здесь, по-твоему, произошло?

— Михал Абрамыча задержали для того, чтобы он посидел в тишине, вспомнил, кого подвозил в последние два дня на своей машине, кого в ней ненадолго оставлял. Он обязательно вспомнит имя.

— А ты и так это имя знаешь? — прищурилась Люба.

— Ну разумеется!

— Ну разумеется это Иннокентий Тюль!

— Ну разумеется!

— Тогда скажи: зачем он подбросил бумаги? Ведь теперь найти Марию Георгиевну Климову ничего не стоит! Так?

— Спроси что-нибудь полегче, милая, — развел руками Стас. — Тут уж я ничего не понимаю! А ты?

— Аналогично, — коротко ответила она.

— Мы стали жертвами какой-то чудовищной мистификации, — пожаловался Стас. — Вариант один: надо ехать к матери Марии Георгиевны Климовой. Если уж Мерлин добровольно нам ее сдал.

— Когда едешь?

— Завтра.

— А Тюль?

— Михаилу Абрамовичу придется пару деньков посидеть взаперти. Мерлин должен думать, что мы ему поверили. Отвлекающий маневр.

— А что будет с Тюлем за эти дни? — возмутилась Люба.

— Отдохнет. Я скажу, чтобы ему создали все условия, — невозмутимо ответил Стас. — Потом мы принесем извинения, сотрудникам фирмы скажем, что Михаил Абрамович добровольно стал подсадной уткой в деле поимки опасного преступника. И его увенчают лавровым венком. Кстати, в тюрьме Тюлю гораздо безопаснее.

— Почему? — удивилась Люба.

— А ты не допускаешь, что он — жертва следующего флэш-моба? На сайте обсуждается новый сценарий. Называется «В пробке».

— Автор — Мерлин?

— Нет. То есть да. Я думаю, он сменил ник. И, разумеется, номер телефона, с которого выходит на связь.

— Еще один обманом полученный паспорт?

— Возможно. Теперь ему придется начать карьеру заново, я имею в виду флэш-мобовский сайт, но, видимо, это его не смущает.

— А ты проверял Иннокентия Тюля? Его алиби на время обоих убийств?

— Я займусь этим немедленно, — пообещал Стас.
– А Тюля-старшего пока припрячем.

— Хорошо. Мне что делать?

— Ждать. Моего звонка.

— Я займусь чем-нибудь поинтереснее.

— Например?

— Буду готовиться к Касиной свадьбе!

— Валяй.

— Я надеюсь, ты тоже будешь присутствовать?

— С какой стати? Меня не приглашали.

— И в самом деле: не приглашали. Но если ты хочешь, я могу попросить Касю…

— Не стоит. К тому же я боюсь не успеть. Планирую выехать на родину Климова завтра, но кто знает, как фишка ляжет? А ты будь на связи. Хотя бы на мобильной. Я знаю, что по вечерам по домашнему телефону до тебя не дозвониться.

— Я постараюсь.

— Ну все. Пока. Нам в разные стороны.

Люба была в бешенстве. Сорвать ей встречу с клиентом только затем, чтобы показать задержание Тюля! Какую игру он затеял? И что недоговаривает? Как Люба ни напрягала мозги, она не в состоянии была понять, что происходит. Самохвалов говорил о чудовищной мистификации, жертвой которой они стали. Возможно, что он и прав. Но кто за всем этим стоит?

Это случилось накануне свадьбы. И опять-таки погода была прекрасная! Люба уже начала сомневаться в том, что неприятностям и обстановка нужна соответствующая. Во второй половине ясного солнечного дня Любовь Александровна Петрова поехала в центр, чтобы наконец-то приобрести наряд, в котором явится на бракосочетание своей протеже. Как ни крути, а судьбу Каси устроила она. Она определила ее в дом Климова, она познакомила с Борисом, она выклянчила первое свидание, в результате чего Кася и Борис завтра идут под венец. И наконец, именно ее пригласили быть свидетельницей. Зарплата, которую Люба получила накануне, была весьма кстати. И повод, чтобы тут же ее спустить, нашелся. Любовь Александровна Петрова не была транжирой. Напротив, она никогда не делала большие траты без особого на то повода. Но уж если появлялся повод…