В феврале 1844 года Роберт и Клара Шуман отправились в Россию | и провели два месяца в Петербурге и Москве. Они встречались с Глинкой и Рубинштейном, под управлением Шумана прозвучала его Первая симфония (в салоне братьев Виельгорских, по их инициативе). Однако по возвращении в Лейпциг наступило резкое ухудшение здоровья Шумана — он испытал приступ нервной болезни, впервые обнаружившейся еще в 23 года. Припадки становились все более тяжелыми, и композитор был вынужден отказаться от работы в журнале и переехать в более тихий Дрезден. Но не прекратил деятельности: основал симфонические концерты, руководил мужским хором, а затем хоровым обществом, дирижировал ораториальными сочинениями Баха и Генделя, собственными «Сценами из „Фауста“», ораторией «Рай и пери» и др. Нередко он встречался с Вагнером, в то время капельмейстером Дрезденского театра, создававшим свои первые реформаторские оперы. Однако теперь, в отличие от 30-х годов, Шумана не привлекают новаторские идеи — диалога двух крупнейших немецких композиторов не получилось. Болезнь Шумана становится хронической, хотя в периоды улучшения он пишет очень много. На протяжении 40-х годов появляются 53 опуса, причем преимущественно в крупных формах. Но они лишены свежести, непосредственности, импульсивности ранних сочинений.

Последний город, с которым связана жизнь Шумана, — Дюссельдорф, где он в сентябре 1850 года занял должность городского дирижера — руководителя симфонического оркестра и певческого общества. В честь приезда композитора был дан торжественный концерт из его произведений, но уже в следующем году обнаруживаются признаки недовольства его деятельностью и со стороны публики, и со стороны исполнителей. В 1853 году он отказывается от должности, хотя и организует в мае грандиозный Нижнерейнский фестиваль. Зато приходит признание в других городах Германии. Лейпциг организует «Шумановскую неделю», в Веймаре Лист исполняет его музыку к драме Байрона «Манфред». В 1852 году Шумана избирают почетным членом Королевского музыкального общества Антверпена. В следующем он совершает триумфальную поездку по голландским городам, где под его управлением прозвучали Вторая и Третья симфонии, а Клара сыграла Фортепианный концерт. Тогда же состоялась знаменательная встреча стоящего на краю могилы Шумана и 20-летнего Брамса. О нем Шуман написал свою последнюю статью под названием «Новые пути», в которой предсказал молодому музыканту великое будущее.

Длительный и острый приступ нервной болезни настиг Шумана в феврале 1854 года. Он рассказывал, что ночью «образ Шуберта послал ему чудесную мелодию, которую он записал и сочиняет на нее вариации». Это последняя нотная запись Шумана. Его не оставляли одного, но он улучил момент, выбежал из дома и бросился с моста в Рейн. Спасли композитора рыбаки, после чего по его настойчивым просьбам он был помещен в психиатрическую лечебницу в Энденихе близ Бонна. Четыре месяца спустя родился его последний сын, названный в честь Мендельсона Феликсом. Клара не виделась с мужем более двух лет — врачи боялись лишних волнений. Однако в июле 1856 года ее срочно вызвали в больницу, а через два дня после свидания, 29 июля, Шуман скончался. Еще два дня спустя состоялись его скромные похороны в Бонне — городе, где началась жизнь Бетховена, которого Шуман так любил.

Симфония № 1, си-бемоль мажор, ор. 38 (1841)

Состав оркестра: 2 флейты, 2 гобоя, 2 кларнета, 2 фагота, 4 валторны, 2 трубы, 3 тромбона, литавры, треугольник, струнные.

Первая симфония появилась в счастливую пору жизни Шумана. 12 сентября 1840 года композитор обвенчался с Кларой Вик, и после многолетней борьбы и страданий началась ничем не омраченная семейная жизнь. Они познакомились в 1828 году, когда 18-летний Шуман, подающий надежды пианист, стал брать уроки у ее отца, знаменитого лейпцигского педагога Фридриха Вика, и поселился в их квартире. Он разучивал фортепианный концерт, а 9-летняя Клара рядом за столом училась писать. Он сочинял для нее и ее младших братьев волшебные сказки и разбойничьи истории, играл в шарады, загадывал загадки. Клара была вундеркиндом — в 11 лет она уже выступала с самостоятельными концертами и быстро завоевывала славу. А Шуман должен был расстаться с мечтой о карьере пианиста-виртуоза: от чрезмерных упражнений он растянул сухожилие, что привело к параличу пальца и неизлечимой болезни кисти правой руки. В те годы и возникла их любовь; в 1837 году они тайно обручились. «Борьба за Клару» была долгой и мучительной: отец не брезговал никакими средствами, чтобы разлучить влюбленных. Больше года длился суд. Счастье, охватившее композитора после женитьбы, вызвало такой прилив творческих сил, что 1840 год стал «годом песен» — он создал их более 100, таких, что другому хватило бы на всю жизнь. А ведь Шуман к тому времени был уже автором ярких, новаторских фортепианных миниатюр, объединенных в циклы, необычно трактованных сонат и стоял на пороге создания крупных жанров.

В 1839 году, будучи в Вене, Шуман посетил брата умершего более десяти лет назад Шуберта, у которого пылилось множество шубертовских рукописей. Среди них Шуман нашел большую симфонию до мажор, последнюю из написанных композитором. Она впервые прозвучала в исполнении знаменитого лейпцигского оркестра Гевандхауза под управлением Мендельсона, а Шуман проанализировал ее особенности в большой статье, опубликованной им в своем музыкальном журнале. Еще раньше Шуман познакомился с симфониями Мендельсона, — в 30-е годы тот создал первые программные образцы в этом жанре — Реформационную и Итальянскую. Шуман восхищался гармоничностью, ясностью, классичностью стиля своего друга. Воздействие его обнаруживается в шумановских симфониях, сдержанных и уравновешенных, в отличие от фортепианных сочинений 30-х годов.

В январе 1841 года за четыре дня Шуман набрасывает Первую симфонию. В его письмах читаем: «Я закончил на днях работу, которая сделала меня вполне счастливым». Сочинение шло «в том весеннем порыве, который способен охватывать человека вплоть до глубокой старости и всякий раз по-новому». «Если бы вы могли внушить вашему оркестру при исполнении [симфонии] некоторое томление по весне! Именно это я главным образом и испытывал, когда писал ее». Музыка навеяна стихотворением современника Шумана, поэта А. Бётгера, и композитор предполагал дать симфонии не только название «Весенняя», но и предпослать стихотворный эпиграф. Каждая часть также имела заголовок, и в их чередовании рисовались картины весны — от робкого прихода до полного расцвета. Однако все эти пояснения Шуман снял при издании партитуры, и программность, достаточно обобщенная уже в первоначальном замысле симфонии, сохранилась лишь в письмах и воспоминаниях. Симфония посвящена королю Саксонии Фридриху Августу; ее первое исполнение состоялось 31 марта 1841 года в Лейпциге оркестром Гевандхауза под управлением Мендельсона.

Общий светлый, беззаботный характер определяется уже в первой части, которая должна была носить название «Начало весны». Медленное вступление открывается неким «призывом к пробуждению», после чего «все словно начинает зеленеть и, быть может, даже вылетает мотылек», как писал композитор одному из дирижеров, репетировавших симфонию. Весенний призыв звучит у валторн и труб в унисон, а упомянутый мотылек, скорее всего, изображен в порхающих пассажах флейт и гобоя. Постепенное ускорение приводит к сонатному аллегро, главная партия которого, в легком, танцевальном движении, выросла из вступления.

Фанфарные возгласы валторн открывают и побочную партию — простодушную, скромную, камерную. Эта простота музыкальных тем напоминает о классических симфониях. Всю разработку, традиционную по принципам развития, также светлую, ясную, объединяет пунктирный ритм фанфарного призыва. Однако здесь Шуман использует необычный прием, впоследствии ставший типичным для него: в пении гобоя и кларнета возникает новая тема, которая как бы восполняет отсутствие лирического образа в экспозиции. Она звучит и в коде, напоминающей обширные, активно развивающиеся коды Бетховена. В конце в жизнерадостном танце слышен, как и в начале, зов валторн и труб.