Шрифт:
Мишель представил себе это «нехитрое дело»— под водой, в погребе, при свете маленького фонарика…
Вдруг Селестен помрачнел.
— Я тут сегодня подумал… — начал он. — Это очень важно…
— Что такое?
— Ну… По-моему, не надо, чтобы в этой самой конторе знали…
Мишель удивился: он ожидал чего-то более важного.
— Почему же? Они что, запретили вам искать ваши деньги своими силами?
Браконьер покачал головой.
— Да нет… не то чтобы запретили, нет… но ведь начальник мне вчера отказал, мало ли к чему они могут придраться… Нет уж, пусть все будет шито-крыто, чтобы комар носа не подточил.
Поначалу Мишель решил, что для человека, который провел два года в тюрьме, страх перед властями — к которым он причислял и «Электрисите де Франс» — вещь вполне естественная.
— Но почему вы так думаете? — спросил Даниель без особого интереса, просто для того, чтобы успокоить Селестена.
— Еще бы мне не думать! А Таву? Уж я-то знаю, он тут околачивается вокруг да вынюхивает! Спит и видит, как бы меня опять засадить! Я слыхал, что вода теперь — собственность этой компании.
— Да, возможно, — согласился Мишель.
— Вода, может быть, и их собственность, — вмешался Артур, — но ведь не то, что под водой?
Селестен только рукой махнул, как бы говоря, что в вопросах собственности его ничем не удивишь.
— Все-таки, — сказал он, помолчав, — лучше бы никому ничего не говорить — ни в деревне, ни этим, из гостиницы…
— Вержю? Но они наверняка увидят, как мы будем нырять с аквалангом!
Селестен пожал плечами.
— Увидеть-то увидят, ясное дело. Только сами нипочем не догадаются, что вы ищете ку… ну, мои денежки. Они-то не нашли свои… наследство Маруа, понятно? Узнают — обзавидуются!
От этих слов Мишелю вдруг стало не по себе… очень не по себе. Он растерянно посмотрел на браконьера.
10
До сих пор у Мишеля были лишь смутные подозрения, когда он спрашивал себя, мог ли Селестен Пуа ошибиться. Теперь эти подозрения переросли в уверенность.
«Он не настаивал бы так на соблюдении тайны, если бы речь шла о сбережениях семьи Пуа! Он хочет, чтобы никто не знал о наших поисках, потому что клад находится в погребе Маруа… и он это отлично знает!»
Правда, один вопрос смущал мальчика: откуда браконьеру известно, да еще с такой точностью, где спрятано сокровище Маруа? Селестен ведь был в тюрьме, когда разразился скандал. Тайник, упомянутый в завещании, оказался пуст. Значит, был другой — и Селестен знал о нем?
Мишель попытался отогнать эти мысли.
«Как бы то ни было, — сказал он себе, — сейчас я ничего не выясню. Вот если удастся что-то найти там, под водой, тогда посмотрим».
И мальчик углубился в изучение пособия, в котором действительно оказалось немало ценных советов.
Селестен Пуа явно не торопился на ночлег в сарай. Он не сводил глаз с акваланга, который теперь примеряла Мартина. Браконьер жадно ловил каждое движение молодых людей — так коллекционер, давший любопытным посмотреть ценную вещицу, боится, как бы ее по неловкости не разбили.
Мишель между тем узнал, что пловцу-подводнику следует часто делать глотательные движения, чтобы избежать чрезмерного давления на уши. Он прочел также, что новичок с непривычки расходует вдвое больше воздуха, чем опытный водолаз, то есть в два раза сокращает свое пребывание под водой. Главное — не бояться задохнуться; вдыхать и выдыхать надо неспешно, даже медленнее, чем на суше.
— А инструменты у нас есть? — спохватился Артур.
Но оказалось, что Селестен уже решил эту проблему.
— Я нашел в сарае все, что нужно. Есть даже кирка, только черт меня побери с потрохами, если она вам понадобится!
— Мы оставим все инструменты на дне, — решил Мишель. — Незачем каждый раз таскать лишнюю тяжесть. Быстрее будем выныривать — больше останется воздуха!
Наконец Селестен нехотя встал, пожелал друзьям доброй ночи и отправился в сарай… прихватив с собой акваланг.
— При мне-то целее будет, — сказал он, подмигнув. — Вы спите наверху, а у меня он будет под боком. Не хватало только, чтобы какой-нибудь негодяй вздумал его стянуть!
Когда браконьер ушел, Мишель запер дверь и засыпал золой угли в камине.
— Скорей бы завтра! — вздохнула Мартина. — Но я, признаться, немного побаиваюсь…
— Ну и что, я тоже, так и должно быть, — успокоил ее Мишель. — Только круглый дурак, как говорится, не зная броду, суется в воду. Умные люди знают, чем рискуют, и заранее стараются предусмотреть все возможные опасности. Вот, например… больше всего я боюсь, что акваланг зацепится за что-нибудь там, внизу. Ты ведь знаешь, водолазы на затонувших кораблях всегда работают парами… чтобы помочь друг другу, если случится такое.