Не найдя больше слов, она молча указала на стену напротив двери. Мальчики обернулись и сразу поняли, что так взволновало их подругу.

На белой штукатурке чем-то черным — очевидно, углем — были крупно выведены два слова: «Терэ — вор».

Наступило тягостное молчание.

Ясно, к какому Терэ могло относиться обвинение — к старому Антониму… дяде Мишеля и Даниеля.

Само собой разумеется, что Мартина и Артур чувствовали себя ужасно неловко.

— Почерк детский, — заметила Мартина, отводя глаза.

— Сотрем это сейчас же! — решительно заявил Артур.

Мишель молчал, взволнованный, не зная, что и думать. К возмущению, которое он испытал в первый момент, примешивались тревога и даже что-то вроде стыда: обвинение было нешуточное, а главное — неожиданное.

— Интересно, кто же посмел написать эту гадкую клевету? — сказал он наконец.

— Псих какой-нибудь, — пожал плечами Артур: он пытался успокоить друга, отрицая серьезность обвинения.

— Вряд ли это написали, когда дядя был жив. Иначе он бы стер…

— Наверное, написал тот, кто сорвал ставень, разбил стекло и влез в окно, — предположил Даниель.

Мишель с ним не согласился.

— Да ты что? Взломать ставень, разбить стекло — и все только ради удовольствия написать на стене гадость… в адрес человека, который уже не может ее прочесть, потому что его нет в живых? Да кому такое в голову придет?

Артур между тем принес свои сумки и достал электрический фонарь.

Чтобы хоть немного приободрить друзей и отвлечь их от мрачных мыслей, он весело воскликнул:

— Ну что, огонь-то будем разводить? Лично у меня, если хотите знать, живот подвело от голода! Потом все обсудим. Голодное брюхо… как там говорится — к ученью глухо? Так вот, я сейчас глух, как пень!

Но вдруг он, посмотрев вниз, направил луч фонаря на пол и присел.

— Э-э! — протянул Артур. — Видали, что тут? Друзья было решили, что это новая шутка неутомимого Артура, но Даниель, подойдя ближе, тоже увидел на каменном полу влажные следы, четко отпечатавшиеся в пыли.

— Стоп! — крикнул Артур, отстраняя рукой Мартину и Мишеля. — Не затопчите следы! Это улика!

— А может, это следы кого-нибудь из нас? — возразил Мишель.

— Сейчас проверим, нет ничего проще. Поставьте каждый ногу вот сюда, где пыль, и посмотрим.

Даже беглый взгляд не оставил сомнений: ни один из следов молодых людей не совпадал с отпечатками подошв, которые шли цепочкой ко второй двери, не замеченной друзьями раньше, — в той самой стене, где красовалась надпись.

— Итак, что же мы имеем? — заключил Артур. — Влажные следы, не принадлежащие ни одному из нас, но явно свежие, — а значит, тот, кто их оставил, где-то недалеко.

— Может быть, он еще в доме? — спросила Мартина с тревогой в голосе.

— Дом не такой уж большой, обыщем его сейчас же, — решил Мишель.

Им хватило нескольких минут, чтобы удостовериться: таинственный гость успел скрыться.

— Если бы ты не устроил по дороге треск на всю округу, мы бы его накрыли, — проворчал Мишель.

— Да? После того, как ты громыхал своим ключиком?

— Ребята, может, мы все-таки разведем огонь? — вмешалась Мартина. — У меня зуб на зуб не попадает!

Мартина была права — трое друзей тоже почувствовали озноб. Поначалу, разгоряченные ходьбой, они не ощущали вечерней прохлады, но теперь, без движения, взмокшие, совсем озябли.

— Отличная мысль! Кстати, тут есть даже наколотые дрова, — заметил Даниель. — Дайте мне какую-нибудь бумагу, я разожгу огонь.

Скинув дождевики, юные путешественники засуетились у камина.

— Артур, ты не мог бы как-нибудь приладить ставень? — попросила Мартина. — Мне… мне так будет спокойнее ночью.

— Слушаюсь, мадемуазель, — весело отозвался Артур. — Инструментов у меня, правду сказать, немного, придется проявить чудеса изобретательности.

Он сбегал к своему мопеду, вернулся с набором инструментов, достал пассатижи и принялся за дело. Даниель тем временем отыскал пустой ящик и разломал его на мелкие щепки; Мартина нашла старую газету и скомкала ее.

— Но… зола еще не остыла! — воскликнула она, склонившись к очагу.

— Как? — удивился Даниель.

Рядом с камином висел небольшой мех для раздувания огня; Мартине не пришлось долго усердствовать, чтобы на теплых углях заплясали красные искры.

— Наш гость разводил огонь, — заключила она. — И не далее как сегодня.

— А я даже осмелюсь утверждать, что он жарил здесь курицу, — добавил Мишель. — Вот, смотрите, что я нашел.

И мальчик показал всем серое перышко.

Находку внимательно рассмотрели при свете фонаря: перо было чистое, абсолютно целое, как будто только что вырванное.