Альтшулер Борис Львович
Шрифт:
В связи с этим интересно свидетельство В.С.Комелькова, который от министерства участвовал в работе штаба по подготовке и проведению взрыва первой водородной бомбы в 1953 г.: "Успех испытания возвысил авторитет советской науки не только в глазах нашего народа, но и во всем мире. И первый, кому мы были обязаны этим, был молодой Сахаров… После испытания от имени ведущих ученых, присутствовавших на полигоне, было подготовлено коллективное письмо с рекомендацией избрать Андрея Дмитриевича в члены Академии наук, минуя промежуточную ступень члена-корреспондента. Дело вел Игорь Васильевич. Обсуждение проекта письма происходило прямо на полигоне, в комнате, где в процессе обсуждения Игорь Васильевич заявил, что такие люди, как Сахаров, рождаются раз в полвека…"
Окончательный текст с рекомендацией избрать Андрея Дмитриевича в академики был подписан 15 сентября 1953 года Курчатовым, Харитоном и Зельдовичем. Даже сквозь деловой стиль просматривается в этом документе изумление перед уникальным дарованием Андрея Дмитриевича:
"Андрей Дмитриевич Сахаров является необычайно одаренным физиком-теоретиком и в то же время замечательным изобретателем. Соединение в одном лице инициативы и целеустремленности изобретателя с глубиной научного анализа привело к тому, что в короткий срок, за 6 лет, А.Д.Сахаров достиг крупнейших результатов, поставивших его на первое место в Советском Союзе и во всем мире в важнейшей области физики.
Начав в 1948 г. работу в этой области физики, А.Д.Сахаров выдвинул предложение, наметившее совершенно новые пути решения важнейшей проблемы. Это предложение отличалось смелостью и глубиной; его значение сразу было признано специалистами. В последующие годы велась напряженная работа по реализации предложения, увенчавшаяся блестящим успехом в 1953 г.
Осуществление предложения, имеющего большую государственную важность, велось большим коллективом научных работников, инженеров, конструкторов. В реализации предложения Сахарова большую и почетную роль сыграли и институты Академии наук, к разработке предложения были привлечены многие академики и члены-корреспонденты АН СССР. Однако и в этом коллективе на всем протяжении работы Сахаров оставался подлинным научным руководителем проблемы, охватывая всю работу в целом и успешно направляя разработку отдельных тем.
В 1950 и 1952 годах А.Д.Сахаров начал разработку двух новых предложенных им направлений физики, разрабатываемых в настоящее время большим коллективом ученых и инженеров.
На протяжении последних лет и в ближайшем будущем идеи А.Д.Сахарова определяют пути важнейшей части советской физики.
Избрание А.Д.Сахарова действительным членом АН СССР явится лишь справедливым признанием больших заслуг Сахарова перед советской наукой и перед нашей Родиной. Молодость Сахарова, его огромная инициатива и талант позволяют с уверенностью ждать дальнейших больших достижений" [2].
Упоминаемое здесь «предложение» — это идея знаменитой "слойки Сахарова". Именно она обеспечила приоритет нашей стране в создании водородной бомбы. А отмечаемые как этапные 1950 и 1952 годы — это годы, когда Андрей Дмитриевич выдвинул соответственно идею магнитной термоизоляции горячей плазмы, положившую начало отечественным мирным термоядерным исследованиям, и идею создания сверхсильных импульсных магнитных полей — область физики, в которой наши ученые до сих пор удерживают мировое лидерство…
Чтобы почувствовать, как незадолго до своего триумфа воспринимался молодой Андрей Сахаров людьми, которые непосредственно не соприкасались с ним по работе, я приведу слова Г.Л.Шнирмана, создававшего регистрирующую аппаратуру для атомного полигона: "Он не производил на меня впечатления такого, что надо к нему присматриваться. Мне казалось, что ему двадцать с небольшим. Он не очень входил в контакты. Долговязый, худенький, очень скромно держался… Когда в 1953 г. выяснилось, что он одна из самых главных фигур, — меня это несколько удивило".
Андрей Дмитриевич на испытаниях первой водородной бомбы в 1953 году был не просто "одной из самых главных фигур". Он был центральной фигурой. И ноша, которая на его долю выпала, была огромной. По свидетельству В.А.Давиденко, лежа на склоне холма плечом к плечу с Андреем Дмитриевичем, он чувствовал, как в последние секунды перед взрывом гулко билось сердце его товарища. Потом, после взрыва, когда стал ясен полный успех и они вдвоем подошли к месту, где собрались И.В.Курчатов, военное и гражданское начальство, Игорь Васильевич, завидев Андрея Дмитриевича, поклонился ему в пояс со словами: "Тебе, спасителю России, благодарность!"
Один из ближайших сподвижников И.В.Курчатова Игорь Николаевич Головин тут же получил задание с полигона. Он вспоминает: "Игорь Васильевич по ВЧ позвонил мне в Москву. На вопрос об успехе испытаний он ответил в своей шутливой манере: „Здорово получилось! Все горшки бабам перекололи!" И велел, не дожидаясь его возвращения, собрать Ученый совет института, чтобы выдвинуть Сахарова сразу в академики. Нас собралось человек восемь, так как к особо секретным делам были допущены не все члены совета. Я сообщил собpавшимся об успешном испытании водородной бомбы и о поручении Игоря Васильевича. Никаких расспросов не было. Члены совета, среди которых были С.Л.Соболев, И.И.Гуревич и другие, несколькими репликами поддержали мнение Игоря Васильевича. Затем тайным голосованием мы единогласно выдвинули Андрея Дмитриевича в академики, минуя промежуточную ступень члена-корреспондента. Однако мне известна и точка зрения Игоря Евгеньевича Тамма, которую он отстаивал в частной беседе: „Зачем сразу в академики? Сейчас Андрей — молодой человек. Его надо выдвигать в члены-корреспонденты! Андpею следует вернуться с объекта и развивать физическую науку в среде ученых". (Не в этих ли словах, исполненных заботы о развитии выдающегося таланта, объяснение того, что на рекомендации для избрания Сахарова в академики, подписанной Курчатовым, Харитоном и Зельдовичем, нет подписи Игоря Евгеньевича? — Ю. С.) Кстати, Андрей Дмитриевич на людях не проявлял каких-либо колебаний, где его место. Когда вскоре после испытаний мы встретились в Москве, он заметил с легкой усмешкой: „На объекте мне сейчас находиться важнее, чем здесь"".
После успешного испытания первой в мире водородной бомбы теоретиков, вернувшихся вместе с Андреем Дмитриевичем с полигона, ждала приятная неожиданность. В их мужском коллективе «бомбоделов» впервые появилась женщина- молоденькая выпускница университета, тоже физик-теоретик, стройная и миловидная Таня Кузнецова. Зельдович очень скоро назвал ее "тургеневской барышней".
Она не заметила тогда, чтобы коллеги как-то выделяли Андрея Дмитриевича. Хотя все они, определенно, относились к нему с почтением.
"В ту пору, — рассказывает Татьяна Дмитриевна, — черты лица Андрея Дмитриевича были мягкие, округлые. Этот молодой 32летний человек с высоким лбом слегка заикался, отчего его речь была несколько затрудненной. Со временем эта особенность сильно сгладилась.
На доске он обычно рисовал левой рукой. Он был самый высокий из всех и его отметина на косяке двери одной из рабочих комнат приближалась к 190 сантиметрам. Она была заметно выше остальных — за ним шли, кажется, Володя Ритус и Володя Заграфов…