И хотя полет к земле был всего лишь сонным кошмаром, сам удар оказался весьма реальным и чувствительным. Победный Луч Рассвета открыл глаза и обнаружил, что лежит на полу. В поле его зрения с края кровати свешивались лапы потягивающейся пантеры.

— Карамелька, зараза ты! — ругнулся хозяин столь подло захваченного ложа и уселся на полу. — В один прекрасный день я сделаю коврик из твоего чудного меха, а все остальное зажарю и съем. И затанцую от радости, что уже не должен любоваться твоей усатой мордой, вредная ты кошатина!

В ответ он услышал дружеское мурлыканье, а «вредная кошатина» лизнула его шершавым, как напильник, языком.

— Фу-у-у… — Парень с отвращением обтерся рукавом ночной рубашки.

С тех пор как Победный Луч Рассвета был осчастливлен обществом хайгонской пантеры с прелестным именем Карамелька, такие утренние пробуждения стали уже чуть ли не привычным ритуалом. Кошке пришлось очень по вкусу ложе молодого мага. Она начинала с того, что укладывалась на самом краешке, но потом понемногу отвоевывала пространство, и все заканчивалось тем, что теперь уже спящий юноша лежал на краю, а иногда и просто сваливался на пол.

Но, однако, к его собственному удивлению, это мешало ему гораздо меньше, чем он мог бы представить себе раньше. Он быстро привык к царапинам на мебели и даже к обслюнявленным предметам одежды. Карамелька не отставала от него ни на шаг, как тень сопровождала его даже на уроки. Первый раз за долгое-долгое время он чувствовал себя в безопасности. А тут еще у него появилось ощущение, будто животное его… любит?

Грохот в дверь в убийственно раннее время тоже входил уже в ежедневный ритуал.

— Эй, господин хороший, оторви задницу от кровати и давай пошевеливайся! — заорал Ночной Певец из-за дверей.

— Пароль! — отозвался Победный Луч.

— Засунь его себе в задницу!

— Это неправильный пароль!

— Хвост сурка булькает наискосок!! Отзыв! — провокационно завыл под дверьми Ночной Певец.

— Лучшие сурки у тети Аси! — крикнул в ответ Искра.

— Мраморная малина, — тихо сказал он Карамельке, почесав ее за ухом, и пошел открывать. Приказ к нападению для пантеры звучал просто «ап!», но Луч искренне надеялся, что ему никогда не придется его использовать.

Последнее время Певец каждое утро будил его, барабаня в двери. Потом ждал, пока Искра оденется, иногда даже помогая ему в сей сложной процедуре. И немилосердно при этом издевался над аристократом, пока взбешенный Победный Луч Рассвета не научился сам правильно завязывать себе башмаки и причесываться, это последнее действие значительно упростилось после того, как несносный Творитель варварски коротко обрезал князю волосы — почти наполовину их длины, беззаботно и коротко заявив при этом: «Отрастут!» Потом юный аристократ полдня ходил в самом мрачном состоянии духа, но вскоре сумел оценить все удобства новой прически. Поначалу он чувствовал себя немного странно, зато проклятые волосы перестали за все цепляться и сбиваться в колтуны.

Поскольку иного выхода не было, он начал ходить есть в общую трапезную. Первое появление там князя привело всех присутствующих в несколько обалделое состояние, тем более что его, естественно, сопровождала хайгонская пантера. В тот день ужин прошел в гробовой тишине. Искра старался не отрывать глаз от своей тарелки, ощущая направленную на него массовую атаку не только зрительную, но и мысленную. Ребята по-прежнему кидали в его сторону недоверчивые взгляды, но, поскольку никто так и не обжегся вдруг вскипевшим супом, отношение к нему понемногу стало более спокойным. Он даже не пытался присоединиться к болтающим компаниям, собирающимся до и после уроков с Гладиатором, зато во время разговоров за столом начал вставлять точные и язвительные замечания, что вызывало порой целую войну, где оружием служили шпильки и колкости, а в конце концов все разрешалось смехом. Одним словом, он чувствовал, что дело идет к лучшему. Союз с «мужланами и ублюдками» начинал приносить ощутимые выгоды.

— Идем к Камушку, — потребовал Ночной Певец, когда наконец Гладиатор вместе со своей палкой растворился вдали после утренних уроков.

— Вместе? — переспросил Искра. Мягко говоря, они с Ткачом иллюзий друг друга не слишком любили. Каждый раз, когда Камушек соизволил взглянуть на Победного Луча, тот чувствовал, что божество здешней молодежи совершенно пренебрегает им. И это нашему аристократу весьма не нравилось. Более того, он подозревал, что Ткач только ждет подходящего случая, чтобы снова напустить на него какую-нибудь исключительно гадкую иллюзию. К примеру, такую, как то мерзкое членистоногое.

— Вместе. Карамелька тоже, — решительно ответил Творитель.

— Не хочу, — столь же твердым тоном сообщил Искра.

— Хочешь.

— Не хочу и не пойду.

— Пойдешь, потому что это будет очередной взнос в счет долга, а ты у нас благородный и долги платишь, — радостно ощерился Ночной Певец.

От такого бесстыдства Победный Луч даже онемел на мгновение.

— А можно узнать, какой это будет взнос по счету? — процедил он со злостью.