— Мистер Уотерс, Гарри разговаривал с вами?— озабоченно спросила девушка.

— Разумеется, разговаривал. В том-то и дело,— Уотерс всмотрелся в лобовое стекло «бьюика», прищурив глаза.— Майк Шейн?

Они обменялись рукопожатием через открытое окошко автомобиля.

— Чертовски рад тебя видеть,— продолжал Уотерс.— Как-никак столько лет прошло. Что у вас тут творится? Копы зачем-то перекрыли дорогу.

— Гарри попал в аварию,— коротко сказал Шейн — Он ехал на встречу с тобой?

— Авария? Мне это не нравится. Проклятье, с самого утра у меня было дурное предчувствие,— Уотерс пригладил усы.— Да, он направлялся ко мне. Я ждал целый час, а потом решил узнать, что за чертовщина происходит. Гарри что-то очень заважничал с тех пор, как переехал сюда, в итоге мне приходится держаться подальше от его дома, а дела делать в автомобилях. Второсортным личностям вроде меня не место в королевских покоях. Послушай, милая,— продолжал он более серьезным тоном, повернувшись к девушке.— Как себя чувствует Гарри после аварии? С ним все в порядке?

— Я не знаю!— с отчаянием в голосе произнесла она.— Я ничего не знаю.

— Ты же его секретарша. Ты имеешь право позвонить в полицию и расспросить их. Он вез мне посылочку, понимаешь? Возможно, она была завернута в бумагу или упакована в чемодан. Поищи внимательно и, если он по какой-то причине оставил ее дома, спрячь получше. Это собственность Гарри, но если копы до нее доберутся, то ставлю десять против одного, что Гарри ее больше не увидит.

— Я вряд ли смогу ее найти,— сказала Теодора.

— Тогда напиши на нее расписку в присутствии свидетеля,— настаивал Уотерс— Шейн, вразуми же ее!

Шейн усмехнулся, выжал сцепление и медленно поехал вперед.

— Выпивка на веранде!— крикнула девушка, обращаясь к Уотерсу, и забралась в машину.

— Док не очень-то изменился с тех пор, когда мы в последний раз виделись,— заметил Шейн.

— Я так и знала, что в чемодане были деньги. Гарри никогда не называет имен, но с подобными людьми он всегда говорит каким-то особенным тоном.

Шейн выехал на шоссе и повернул налево. Теодора с удивлением взглянула на него.

— Я слышала сирены на противоположной стороне острова!

— В том месте они перекрыли движение. Я собираюсь прочесать поле для гольфа.

Субботний вечер в Нормандском Прибрежном клубе был в самом разгаре. Сияющее огнями здание, окруженное припаркованными автомобилями, напоминало огромную рождественскую игрушку. Парнишка в форме рассыльного с электрическим фонариком в руке показал Шейну свободное место для стоянки.

— Я не смогу идти на таких высоких каблуках,— пробормотала Теодора.

— В Майами никто не ходит пешком,— сказал Шейн. Оставив фары «бьюика» включенными, он подошел к ряду маленьких электрических тележек для игроков в гольф и выкатил одну тележку на поле. Девушка встала на тележку рядом с ним, держась за поручень.

— Вы думаете… вы думаете, они убили его?— спросила она.

— Не исключено,— ответил Шейн, обогнув дерево-Людей иногда убивают за пару долларов, а у Гарри было при себе гораздо больше. Но его не так-то легко убить.

Тележка затряслась на бугристом участке лужайки.

— Может быть, они похитили его?— спросила Теодора.

— Нет. Я ехал за их автомобилем: Гарри там не было. Копы, возможно, найдут деньги, когда вскроют автомобиль, но я в этом сомневаюсь. Скорее всего, деньги унес третий; я так и не понял, куда он делся.

— Мистер Шейн…— сдавленным голосом сказала она.— Если случилось что-то действительно страшное… Я всегда говорила себе, что деньги игрока ничем не хуже любых других денег. Никто же не запрещает делать ставки, это даже поощряется! Если бы полиция в самом деле захотела прикрыть нелегальный игорный бизнес, то это не составило бы труда, верно?

— Разумеется,— сухо сказал Шейн.

Теодора повернулась к нему. Ее лицо в свете электрического фонарика казалось необычайно бледным.

— Когда я нанималась к нему на работу, это было похоже на волшебный сон,— сказала она.— Постоянно делаешь что-то новое, сама за все отвечаешь. Очень приличная зарплата. Неудивитильно, что я быстро согласилась. Я не ребенок, я прекрасно понимаю, что к чему. Гарри — великий человек. О Господи, лишь бы он не…

Уклоняясь от глубокой борозды, Шейн резко повернул тележку, и Теодора навалилась на него. Чтобы не упасть, она схватилась за его плечо. Шейн придерживал его одной рукой, стараясь выровнять тележку. Их еще раз подбросило, и рука Шейна соскользнула девушке на грудь. Он испытывал неудобство, но не мог убрать руку: равновесие было слишком шатким. Фонарик упал на пол. Шейну никак не удавалось затормозить. Теодора прижалась к нему; он чувствовал ее дыхание на своей щеке.