Ева в его руках беспокойно задергалась. Штефан прижал ее к себе покрепче и снова посмотрел на Ребекку. Она уже достигла конца лестницы и, подняв руку, стала надавливать на железную решетку над своей головой.

— Она заблокирована?

— Не знаю, — ответила Ребекка. — Ничего не получается. Помоги мне!

Он теперь был абсолютно уверен, что слышит какой-то шум в соседнем коридоре. Шаги и хлопанье дверьми. В их в распоряжении оставались буквально секунды.

— Штефан!

Он попытался так перехватить Еву, чтобы высвободить хотя бы одну руку. Девочка тут же поняла, что от нее требуется, и сама ухватилась обеими ручонками за шею Штефана, а ногами — насколько могла — обхватила его торс. Теперь у Штефана высвободилась одна из рук и он мог подняться по лестнице. Девочка в очередной раз поразила Штефана.

Штефан ухватился за перекладину лестницы как можно выше, поставил ногу на нижнюю перекладину и начал неуклюже, но все-таки довольно быстро карабкаться вверх. Поначалу у него это получалось неплохо, но, когда он добрался до Ребекки, продвигаться вверх стало крайне неудобно: лестница была очень узкой, к тому же его движения сильно стесняла Ева.

Тем не менее он сумел пристроиться на лестнице рядом с Ребеккой. Упершись одной ногой в стену, он поднял руку и попытался выбить решетку снизу. Она слегка подалась. Раздался какой-то треск, и Штефану показалось, что решетка вот-вот не выдержит его натиска. Однако она выдержала.

— Ничего не выйдет, — прохрипела Ребекка. — Пошли обратно.

Но возвращаться было уже поздно. Штефан отчетливо услышал, как где-то рядом хлопнула дверь. «Еще секунд пять, не больше», — подумал он.

Он с удвоенной энергией принялся выбивать решетку, и Ребекка изо всех сил пыталась ему помочь. Решетка начала подаваться, буквально по миллиметру, вдруг дернулась вверх и снова застряла. В ту же секунду дверь в конце коридора распахнулась.

Ребекка отчаянно вскрикнула и еще сильнее стала давить на решетку, но все так же безрезультатно. Штефан тоже напрягся еще больше, задействовав буквально каждый мускул своего тела, однако он чувствовал, что сил ему явно не хватает. Решетка была не заперта, но ее, по-видимому, так долго никто не открывал, что ее проржавевшие крепления безнадежно заклинило.

Он мельком посмотрел назад. Двое из четверых наемников уже были в коридоре и быстро приближались к лестнице. Они не стали доставать оружие — в этом не было никакой необходимости.

Штефан, на секунду перестав давить рукой на решетку, поднялся на две перекладины выше и с силой уперся в ее прутья плечами и затылком. Оба наемника уже подбежали к лестнице. Они крикнули что-то по-русски, однако Штефан, конечно же, ничего не понял. Он надавил на решетку изо всех сил. Она заскрипела и дернулась вверх, но совсем немного. Штефан почувствовал сильную боль в ногах и спине от перенапряжения, но не только не отказался от своей затеи, но и, наоборот, изменил положение тела так, чтобы можно было еще сильнее надавить на решетку. Что-то должно было дать слабину — либо решетка, либо его позвоночник.

Один из русских уже начал карабкаться вверх по лестнице. Ребекка с силой ударила ногой по его руке, но это не причинило ему большого вреда: он лишь сердито рявкнул и попытался второй рукой схватить Ребекку за ногу. Штефан, охая от напряжения и отчаяния, упорно старался не обращать внимания на все усиливающуюся боль в раненой ноге и вовсю напрягал мускулы, чтобы выдавить из них еще хоть немного силы.

Вдруг Ева издала звук, похожий на угрожающее рычание, в котором было очень мало человеческого. И еще меньше человеческого было в неожиданно появившейся откуда-то сверху руке, которая ухватилась за решетку и одним мощным рывком сорвала ее с места. Штефан не успел вовремя на это отреагировать. Преграда, в которую он давил что есть мочи, вдруг перестала существовать, и энергия напряженных мышц Штефана резко швырнула его вверх. А может, просто кто-то схватил Штефана сверху и сдернул его с лестницы? Так или иначе, уже в следующую секунду он больно грохнулся на бетонный пол. Ева вскрикнула, так как Штефан выпустил ее из рук, а его беспомощно дергающиеся ноги ударились во что-то мягкое. Ему оставалось только надеяться, что это было не тело Ребекки.

Он почувствовал, что рядом с ним кто-то есть. Или что-то.Ощущение, что он здесь не один, было очень отчетливым. И находился сейчас рядом с ним явно не человек.

Ребекка вскрикнула, и ее крик отодвинул все остальное на второй план. Штефан, все еще лежа на животе, развернулся на сто восемьдесят градусов и, взглянув вниз, на лестницу, увидел, что за секунду его отсутствия ситуация там стала просто критической. Ребекка изо всех сил пыталась вскарабкаться наверх, но один из наемников, прочно уцепившись за перекладину лестницы одной рукой, другой удерживал Ребекку, обхватив ее сзади за шею. Он, по-видимому, хотел оторвать Ребекку от лестницы и швырнуть вниз.

Штефан, взревев от гнева и ужаса, скользнул немного вперед и ухватился обеими руками за волосы наемника. Тот вскрикнул, но не отпустил Ребекку. Вместо этого он убрал руку с перекладины лестницы — так что теперь почти весь вес его тела давил на шею Ребекки — и ударил кулаком Штефана по лицу. Удар не причинил Штефану особого вреда, но его гнев тут же перерос в бешенство. Перестав дергать за короткие, длиной со спичку, волосы наемника, он впился ногтями в его лицо, и русский тут же взревел от боли. Штефан испытывал удовольствие, ощущая, как по его пальцам течет кровь врага.