Черт знает что! Столько мечтать о море, о солнце, купить дорогие тряпки и модный купальник, такой крохотный, что его почти что нет, и не чувствовать себя счастливой. Ну, просто свинство откровенное! И раздражается она, уж конечно, не потому, что на Илью все смотрят. Мужчины с откровенной завистью, женщины с откровенным вожделением.

На нее, Яну, тоже смотрят. В красном купальнике, с короткой мальчишеской стрижкой, легкая, стройная, смуглая, она тоже хороша, но это совсем другое. Ни у кого нет сомнения, что отнять ее у этого красавца — дело безнадежное. Она свой выбор сделала. Раз и навсегда. Но Илья… Можно ли отнять его?

Он же ребенок, просто ребенок на этом празднике жизни, и любая игрушка, более яркая и дорогая, запросто может его заинтересовать.

Яна даже пожалела, что купила ему этот свитер. Ходил бы в мамочкином «шедевре» ручной вязки, висящем мешком, и не смотрели бы на него с таким вожделением все эти толстые богатые тетки. Чтоб им провалиться! Вдруг какая-нибудь из них не замужем? А денег — куры не клюют.

Ведь у него и в самом деле замечательные глаза. Она заметила это в первый же день. Рано утром, когда впервые проснулась рядом с ним и попыталась прочесть приговор в этом ясном взгляде.

Если бы еще не эти глупые вопросы!

— Ты давно работаешь в этой газете?

«Да какая тебе разница?»

— Что?

— Сколько лет?

«Тысячу. Век бы ее не видеть, эту газету!»

— Послушай, давай просто полежим? Меньше всего на отдыхе надо думать о работе.

— Я вот думаю, неужели можно написать одну статью и махнуть на юг. А? На эти самые деньги?

«Нельзя, даже и не сомневайся!»

— …Может, и мне надо искать такую работу?

«Попробуй. Кстати, это идея. Женщины-директора тоже есть, и некоторые из них не прочь поэксплуатировать такое роскошное тело, как твое. Могу подкинуть идею».

— Писать, Илюша, не просто.

— Нет, я твердо решил с армией завязать.

«Давно пора. А может, мы и впрямь можем заняться моим делом вместе? А что? Было бы неплохо!»

— И что ты будешь делать?

— У тебя спрошу. Ты же умная? Умная?

«Как раз благодаря моему уму…»

«…нет, еще рано. Не стоит портить отдых. Такие вещи здесь не решаются. Здесь надо думать только об удовольствиях. Только о них…»

— Ты сегодня в тренажерный зал пойдешь, Илья?

— А как же!

— Удивляюсь твоему упорству. Жара же! Лень…

— Разве тебе от этого плохо?

— Не знаю еще. Докажи, что хорошо.

Он тут же резко рванул с нее купальник.

— Сдурел? Он сто баксов стоит!

— Помолчи.

Поскольку на юге энергию девать было некуда, Яна даже задохнулась от того энтузиазма, с которым он стал оправдывать занятия в тренажерном зале. Нет, он учился всему мгновенно: раньше просто чувствовал, а теперь знал наверняка. Уверенный, сильный, а порою даже жестокий.

— Илья, я не тренажер.

— Тогда, будь добра, расслабься. Если я чувствую сопротивление, мне хочется с ним побороться. Мягче движения.

— Ты еще учить меня будешь?!

— А почему нет? — удивился Илья.

— Тоже мне, девочку нашел!

— Да и ты не с мальчиком связалась.

И она проигрывала опять. Вновь и вновь. А потом лежала одна в постели и думала: «Где ты сейчас? С кем?» Энергии в нем было полно, и, оставив ее отдыхать в номере, он шел либо на пляж, либо в тренажерный зал. Либо… Даже думать об этом не хотелось.

«Придет время, и он будет только мой. Привыкнет со временем и перестанет обращать внимание на эти взгляды. Его просто никогда не вывозили «в свет». Просидел на даче много лет. То на крыше, то на заборе. Так бы и прожил бездарно свою жизнь, если бы не встретил меня. Ведь это я показала ему, что есть и другой мир! Я!»

И только потом, спустя несколько месяцев, она поняла, что это были самые счастливые дни в ее жизни, и вспоминала каждый миг, проведенный вместе с Ильей на море, с упоением. А тогда, в конце августа, вернулась в Москву злая, усталая и раздраженная. Счастье было, но прошло незамеченным. А по-настоящему ценным его делают потери.

Но потери ей еще только предстояли.

У обоих еще оставалась неделя отпуска. Приехав в Москву, Илья первым делом заявил, что надо съездить на дачу к родителям. Они, мол, и так здорово на него обиделись, хотя и сделали вид, что поняли желание сына отдохнуть летом иначе, чем принято в их семье.

— Надо помочь маме, — сказал он перед отъездом, поцеловав ее на прощание.

«Господи, ну зачем у него есть мать?» — думала Яна, радуясь, что Илья не может подслушать ее мыслей. Она не понимала этой привязанности к семье.