— Ну, иди.

Он кивнул, шагнул вперед, набрав побольше воздуха в легкие. Зоя осталась на улице, он же очутился в прохладе, в здании с надписью «Районная прокуратура». В коридоре то и дело раздавалось:

— Здравствуйте, Иван Александрович, с выздоровлением!

— Иван Александрович, доброе утро!

— С возвращением, Иван Александрович!

Он кивал, кивал, пока не споткнулся взглядом о свой кабинет: «…Иван Александрович Мукаев». Вошел. Огляделся в недоумении. Память ничего не подсказала. Что же делать? Сел за письменный стол, снова огляделся, пожал плечами: кто-нибудь, да придет.

Пришел мужчина в штатском. Волосы рыжеватые, глаза шальные, веселые, крепкого коньячного цвета. С порога начал хохотать:

— Ваня, друг! Извини, что так панибратски! Скучал, честное слово! Скучал! Друг ты мой бесценный!

(Слава тебе господи, у него есть хоть один друг! А подумал было, что запутается теперь окончательно в этих бабах.)

— …Ну, дела! Неделю тебя искали! — Пауза, острый, внимательный взгляд, до нутра, до печенок и резюме: — Теперь говорят, у тебя амнезия.

— Амнезия, — машинально поправил он ударение.

— Вот не знал, что удар по голове способствует выправлению грамотности! Это ж прямо научное открытие, в самом деле! Честное слово: хоть за диссертацию садись! Ну, даешь!

— А что у меня с грамотностью?

— Что с грамотностью! Я тебе сейчас расскажу. Чай, в одном классе учились. Меня-то хоть признал? — Рыжеволосый по-прежнему смотрел на него очень внимательно. Можно сказать, профессионально, словно на допросе.

Он напрягся и вспомнил: Зоя показывала школьные фотографии. Попытался улыбнуться:

— Конечно, вспомнил. Вы — Руслан Свистунов.

— Оп-па! Амнезия, точно. В школе ты звал меня просто Свисток. Ничего, что на «ты»? Все-таки друзья детства. Хотя ты следователь, я — старший оперуполномоченный. Капитан, между прочим. При тебе. Выполняю указания. Что не при погонах, извини, не подумал, что все оно так здорово запущено. Вспомнил? А как тебя в школе звали, вспомнил?

— Не очень. Если не трудно…

— Оп-па! Еще и вежливость появилась! — Еще один долгий оценивающий взгляд. — Тебя звали Мука.

— Почему Мука, не Мука?

— А ты никогда не был хорошим и вежливым мальчиком для учителей. Да и для всяких прочих. Хам, грубиян, нахал. Мучились с тобой, одним словом. Тихим ты не был, нет… Если только теперь, после амнезии.

— Амнезии

— Ну да. А знаешь, что было, когда ты исчез? Вэри Вэл все следственные органы района на ноги поднял! Как же! Лучший следователь прокуратуры как в воду канул!

— Кто? — переспросил он. — Вэри Вэл?

— Владлен Илларионович. Ты же сам это придумал. Сократил имя-отчество, чтобы меж собой выговаривать было проще. Уж с чем, с чем, а с чувством юмора… Точно: надо диссертацию писать… Когда прокурор просто благодушный, то ты называешь его Вэри Вэл. То есть, переводя с английского письменного на русский устный, «очень хорошо». А когда хозяин в отличном настроении, то он Вэри, Вэри Вэл. Вспомнил?

— Разумеется. Но не очень.

— Тогда забираю авторство себе. Слушай, если ты это забыл, то, может, я еще кое-чем воспользуюсь? Присвою себе некие права, а?

— Ты о чем?

— О чем! О ком. Об Олесе.

И тут он впервые после болезни испытал это: сладкое бешенство. Волну, которая поднялась изнутри, захлестнула, подняла его высоко-высоко. Он встал из-за стола, свысока, с гребня этой волны глянул на Свистунова так, что тот испуганно попятился. Потом капитан вдруг кинулся с объятиями:

— Мука! Родной! Узнаю! Теперь ты. Точно ты. А то думаю: сидит, холодный, красивый, как мрамор. И весь в разводах. Теперь ты. Узнаю, — с чувством сказал Свистунов. Потом добавил: — Ну, темпераменту тебя после амнезии восстановился, вижу. Всегда говорил, что бабам нравится не твоя красивая физиономия, а темперамент. Темперамент в норме, а потенция?

Свистунов подмигнул. Он понял, что надо бы сострить, продолжить разговор с другом детства в такой же шутливой форме. Сказал то, что посчитал в данной ситуации уместным:

— Это ты у Зои спроси.

Друг детства Свисток просто глаза вытаращил. Кашлянул негромко, потом удивленно протянул:

— Точно, надо за диссертацию садиться. О влиянии удара по голове на человеческую личность. Надо же! Большой Хэ Иван Мукаев посылает справиться насчет своей потенции у жены Зои!

— А у кого?