Только эта стена и могла нас спасти. На этажах корпуса имелось множество окон. И хоть, побывав под сугробами, все они были забиты снеговыми пробками, пробиться сквозь них мы, теоретически, могли. Встряхнув растерявшегося Жорика за шиворот, я привёл его в чувство и, указав в сторону невидимой стены здания, пояснил:

— Нам — туда! — И, глядя на хлопающего глазами напарника, добавил: — А ну взбодрись! Не время отдыхать! Давай, пошли отсюда, пока можем ходить и дышать…

Спрыгнув с глыбы, мы обнаружили, что стоим не на снегу, а на твёрдой земле. Это позволило нам вычислить глубину нашей потенциальной могилы — немаленькая, чего уж там, — и заодно дало повод избавиться от ненавистных снегоступов. Сложив их, я почувствовал себя настолько свободным и раскованным, словно сбросил с ног кандалы. Впрочем, говорить о свободе было пока рановато — за неё ещё предстояло побороться. Чем мы и занялись сразу, как только придали ботинкам нормальный вид.

Ну и натерпелись же мы страху, пробежав оставшиеся до цели шаги! Склоны трещины роняли нам на головы снежные комья, а сошедшая с кручи осыпь едва и вовсе не отрезала нас от здания. Благо, нам удалось проскочить мимо неё до того, как эта злодейка перекрыла провал трёхметровым барьером. Его штурм мог бы отнять у нас драгоценные секунды, но, даже успей мы преодолеть очередное препятствие, времени на прорыв в лабораторный корпус у нас уже не осталось бы.

Окна его первого и второго этажей, как и ожидалось, были забиты снежными пробками. Однако на примере главного корпуса мы успели убедиться, что наметённый снаружи снег не заполнял нижние уровни здания целиком. Для проникновения в него требовалось всего-навсего пробить в завале проход. Небольшой такой, чтобы по нему можно было ползти, и только.

Ковырять руками слежавшийся снег означало напрасно потерять время и переломать себе пальцы. Куда проще будет сначала расстрелять пробку из «Страйков» — даже не всю, а лишь её верхний край, — а потом протиснуться через её разрыхлённую верхушку внутрь здания.

Получив указание, Чёрный Джордж вновь открыл стрельбу, разве что на сей раз без воплей и улюлюканья. Он так сосредоточился на деле, что ему было совершенно некогда оглядываться назад. И правильно, потому что ничего хорошего он там не увидел бы.

Пар и талая вода подтачивали стены расщелины, и осыпи сходили с них одна за другой. Похожая на глубокий рассечённый шрам трещина на глазах меняла очертания, быстро зарастая на покалеченном нами «теле» наноса. Она становилась шире и одновременно мельчала, превращаясь в обычную канаву с рыхлыми, пологими склонами. Потоки текущей из кратера воды уже достигли завала, который едва не придавил нас полминуты назад. Лишь он и защищал наши ноги от промокания. А также, будто распорка, удерживал нависающие над нами кручи, не позволяя им обрушиться нам на головы.

Не успел Дюймовый выстрелить и полдюжины пуль, как помимо воды и рушащихся склонов мы столкнулись с ещё одной опасностью. Пар понемногу охлаждался и выпадал в осадок, но видимость продолжала оставаться плохой. Это, однако, не помешало мне определить, что за чёрная тень вырвалась из-под снега по ту сторону завала. Взметнув тучу брызг, тень стала яростно извиваться, явно норовя смести разделяющую нас и её преграду.

Точнее говоря, преградой этот завал был только для нас. Диггер — не тот, которого мы поджарили плазмой, а возобновивший охоту собрат чудовища, — разнёс его в пыль за пару секунд. После чего, не прекращая свой безумный танец, с лязгом и грохотом устремился к нам.

…И неминуемо размазал бы нас о стену, кабы его выкрутасы не породили целый каскад новых осыпей, куда более мощных, чем те, сквозь какие биомех только что пробился. Едва он выныривал из очередного обвала, как его тут же накрывал следующий. Это сдерживало прыть Диггера, и тем не менее порождаемая им лавина всё равно неслась прямо к нам!

— Жорик, быстрее! — не выдержал я, глядя с содроганием, как склоны справа и слева от нас покрываются трещинами и начинают неумолимо крениться и оседать. Ни дать ни взять, воплощённый наяву ночной кошмар клаустрофоба!

— Готово! Есть! — откликнулся сталкер, опустошив очередную пару пистолетных магазинов. После чего хотел было оглянуться, но я не позволил напарнику совершить такую глупость и окаменеть при виде надвигающегося на нас ужаса.

— Сигай в дыру! Живо! Я — за тобой! — рявкнул я и для пущей убедительности подтолкнул его в спину. А затем подставил ему свою, встав на четвереньки и сыграв для первопроходца роль гимнастического мостика, чтобы подсадить его в проделанную им брешь.

Оттолкнувшись от моей спины, Жорик вытянул руки вперёд и ничтоже сумняшеся нырнул в разворошенный пулями сугроб. На первый взгляд проход в нём казался слишком узким. Но когда Дюймовый протиснулся в него и энергично заработал локтями и коленями, выгребая оттуда снег, наш спасительный лаз начал быстро расширяться.

Естественно, что после такой калибровки я — человек более шустрый и субтильный — проскользнул в Жориков тоннель без каких-либо проблем. Не мешкая, я запрыгнул в него сразу же после напарника. Склоны трещины в этот момент уже не просто трескались и оседали, а двигались навстречу друг другу будто плиты гидравлического пресса. За свою спешку я был вынужден терпеть удары по голове и лицу. Они щедро перепадали мне от Чёрного Джорджа, чьи ботинки мелькали в опасной близости от моей физиономии. Однако зло, бьющее мне по лбу, являлось ничтожным в сравнении с тем злом, что грозилось вот-вот укусить меня за задницу.