– Д-да… да, готова, – промямлил Петтикин.

– Заводите ее, и как можно быстрее. Дверцы оставьте открытыми, а когда будете готовы взлетать, дайте мне знак, покажите большой палец, и мы все к вам заберемся. Приготовьтесь уходить отсюда низко и быстро. Давайте! Тензин, пойдешь с ним. – Офицер ткнул большим пальцем в вертолет, стоявший от них в пятидесяти шагах, повернулся назад, опять перешел на фарси, обругал полицейских и приказал им убираться на другую сторону базы, где перестрелка стала чуть менее ожесточенной. Солдат, которого он назвал Тензином, зашагал рядом с Петтикином, все еще не вполне пришедшим в себя.

– Пожалуйста, быстрее, сахиб, – сказал Тензин и прислонился к одной из дверец, держа винтовку наготове. Петтикин в понуканиях не нуждался.

Мимо пронеслись еще какие-то бронированные машины, но не обратили на них никакого внимания, как и группы полицейских и солдат, с отчаянной поспешностью пытавшихся закрепиться на базе и удержать ее против толпы, приближение которой они уже могли слышать. За их спиной офицер полиции сердито спорил с десантником-британцем, остальные нервно поглядывали через плечо туда, откуда доносился нарастающий гул: «Аллаху-у-у-у акбар-р-р-р!» К этому гулу теперь примешивались частая стрельба и несколько взрывов. В двухстах шагах от забора на окружавшей базу дороге передние ряды толпы подожгли припаркованную машину, и та взорвалась.

Двигатели вертолета ожили, и этот звук привел полицейского в ярость, но в этот момент фаланга вооруженных молодых людей в гражданском ворвалась в ворота с противоположной стороны. Кто-то крикнул: «Моджахедин!» Тут же все по эту сторону базы сконцентрировались, чтобы их перехватить, и открыли огонь. Воспользовавшись этим как отвлекающим маневром, капитан и второй солдат бросились бежать к вертолету, запрыгнули в него, Петтикин дал полный газ и понесся в нескольких дюймах над травой, принял в сторону, увернувшись от горящего грузовика, и, пьяно раскачиваясь, поднялся в небо. Капитана качнуло, он едва не выронил свою гранату, попробовал вставить чеку, промахнулся из-за резкого крена, который заложил Петтикин, уходя из-под огня. Десантник сидел на переднем сиденье, отчаянно стараясь удержаться. Он открыл дверцу и аккуратно выбросил гранату за борт, проводив ее взглядом.

Она разорвалась, никому не причинив вреда.

– Славненько, – произнес британец, захлопнул дверцу, пристегнул ремень безопасности, проверил, все ли в порядке у его двух солдат и показал Петтикину большой палец.

Петтикин едва его заметил. Как только они выбрались за пределы Тегерана, он посадил машину среди редкого кустарника, подальше от дорог и деревень, и осмотрел ее, отыскивая повреждения от пуль. Ничего не обнаружив, он с облегчением вздохнул.

– Господи, не знаю как вас и благодарить, капитан, – произнес он, протягивая руку; голова у него раскалывалась. – Поначалу я вас вообще принял за чертов мираж. Капитан?..

– Росс. Это сержант Тензинг и капрал Гуэнг.

Петтикин пожал руки и поблагодарил их обоих. Они были низкорослыми, с улыбчивыми лицами, но при этом крепкими и ловкими. Тензин был старше своего напарника, ему было лет пятьдесят с небольшим.

– Мне вас небо послало, вас всех.

Росс улыбнулся; зубы на его загорелом лице блеснули ослепительной белизной.

– Я не слишком хорошо себе представлял, как нам удастся выбраться из этой передряги. Не очень-то благовидно это бы смотрелось: прикончить полицейских, любых полицейских, если уж на то пошло, даже САВАК.

– Согласен. – Петтикин ни у кого в жизни не видел таких голубых глаз; он прикинул, что капитану было лет под тридцать. – Что за чертовщина творилась там на базе?

– Часть личного состава ВВС взбунтовалась, и с ними несколько офицеров, лоялисты примчались наводить порядок. Мы слышали, что сторонники Хомейни и левые подтягивались, чтобы помочь бунтовщикам.

– Ну и каша! Спасибо вам от всего сердца. А откуда вам известно мое имя?

– Мы… э… прослышали о выданном вам разрешении на полет в Тебриз через Бендер-э-Пехлеви и хотели попросить, чтобы вы нас туда подбросили. Мы сильно задержались и уже думали, что вас не застали… нам пришлось сделать черт-те какой крюк, чуть не сгинули. Однако вот мы здесь.

– Благодарение Богу за это. Вы гуркхи?

– Просто… э… случайные ребята, так сказать.

Петтикин кивнул с задумчивым видом. Он обратил внимание, что ни у одного из них не было погон или знаков отличия, только капитанские звездочки у Росса и их красные береты.

– А каким образом случайные ребята могут прослышать о планах полетов?

– Даже и не знаю, – безмятежно обронил Росс. – Я просто подчиняюсь приказам. – Он огляделся. Местность вокруг была ровная, каменистая, открытая, на земле лежал снег, и было холодно. – Может, нам стоит двинуться дальше? Мы тут как на ладони.

Петтикин забрался назад в кабину.

– А что в Тебризе?

– Вообще-то, нам бы высадиться, немного не долетая Бендер-э-Пехлеви, если вы не возражаете.

– Конечно. – Петтикин механически начал процедуру подготовки к взлету. – А что там творится?

– Давайте скажем так: нам нужно повидать одного человека насчет собаки.

Петтикин рассмеялся, молодой капитан ему нравился.

– Собак тут везде полно! Что ж, Бендер-э-Пехлеви так Бендер-э-Пехлеви, и я брошу приставать с расспросами.