Дед стал разделывать котлету, ловко орудуя вилкой и ножом.

– А вы, душа моя, спасли меня сегодня. Такая рука у вас легкая!

– Я поступила, как любой врач на моем месте, – оказала помощь человеку. Не надо меня все время благодарить.

– Я тут лечусь, – попытался оглядеться по сторонам Павел Петрович. – Витамины мне колят, алоэ и еще там… от давления. Так вот, душа моя, как же больно Наденька уколы делает! Но это между нами. А хирург местный вообще садист. Просто кошмар какой-то! Атас! Мало того что я разогнуться не могу, позвоночник шалит… как-никак мне за восемьдесят… так я еще и сидеть не могу, так задница болит. Ой, извините!

– Да ничего, – улыбнулась Глафира.

– Пожалейте старика, а я хотел бы вас попросить укольчики мне поделать, – выкатил на нее глаза Павел Петрович.

Глаша растерялась. Вот чего-чего, во время своего и так явно неудавшегося отпуска ей совсем не хотелось делать уколы девяностолетнему деду, который будет доставать ее разговорами и еще черт знает чем…

И тут старика словно прорвало:

– Да я все понимаю, предложение не очень заманчивое. Это просто последняя, можно сказать, просьба человека, который скоро и есть будет стоя, иначе упадет лицом в тарелку. Голубушка, умоляю! Мы же рядышком живем, я сам буду к вам приходить… К тому же все уколы мне делают сразу, за один раз. Пожалуйста, уважьте старика! Ну что вам стоит? В день всего пять минут… Больше ни о чем не буду просить!

После такого натиска Глафира, конечно, отказать не могла.

– Хорошо. Только не надо ко мне приходить, я сама к вам приду, – ответила она, с ужасом представив себе, как старик в трусах в цветочек будет каждый день выползать из ее номера, держась, извините, за задницу. Да еще придется его как-то выпроваживать, сам-то он вряд ли будет спешить покинуть свою соседку. Пожилые люди с их дефицитом общения – страшная сила.

– Вот спасибо, душечка! – Павел Петрович схватил ее за ладонь своей морщинистой старческой рукой и приложил к сухим губам, к которым прилипли кусочки котлеты из чеснока и хлеба.

Глаша растянула рот в улыбке Чеширского кота.

– А что вы вообще делаете тут? – спросила Глафира, решив довольствоваться обществом старика, раз другого нет.

– Я-то… А куда ж мне деваться?.. Я здесь много лет. Да мне и самому много лет… Деньги есть и на заграницу, и на путешествие вокруг света, но разве я доеду? А здесь, в подмосковном санатории, я уже как родной. Только, скажу по секрету, здесь намного хуже стало, – понизил голос Павел Петрович и наклонился к Глаше, отчего его лысая голова оказалась чуть ли не в ее тарелке. – При Союзе здесь такая публика была! – многозначительно потряс он указательным пальцем. – Интеллигентная! Территория была ухоженная, с газонами, зелеными елочками. А какая была шикарная лестница с каскадными фонтанами… По ней отдыхающие спускались на пляж.

– Здесь есть пляж? – удивилась Глаша, которая уже решила, что в такой глуши не может быть ничего хорошего.

– Есть, но сейчас тоже запущен, – махнул рукой старик. – Здесь же озеро. А если глубже пройти в лес, так там еще два озера, теперь заросших, больше похожих на болото. Какие они раньше красивые были! Чистые-чистые, почти прозрачные! В них разводили карпов и частенько потчевали свеженькой рыбкой отдыхающих. По крайней мере, раз в неделю, в четверг, как всегда на Руси в рыбный день, всех отдыхающих угощали экологически чистыми блюдами. Вот вкуснотища была! Я до сих пор помню этот вкус. Даже в ресторанах ничего подобного не ел. Был тут хозяин, и коммунистическая партия за всем присматривала. А сейчас санаторий доживает за счет прошлого, и скоро все тут превратится в пыль.

– Так уж и в пыль? – испугалась Глафира.

– Ну, если у новых хозяев проснется совесть или они все-таки захотят и дальше зарабатывать деньги, тогда им придется вложиться. А материальное вложение – ничто, если ты не вкладываешь душу в свое дело. И вода не будет прозрачно-чистой, и птицы не запоют, и цветы не распустятся.

Глаша с отвращением посмотрела на свой остывший и очень невкусный чай.

– Что? Не хотите пить? – заметил ее взгляд собеседник.

– Пить хочу, но не это… пойло.

– А отдыхающие ходят на минеральный источник. Он здесь же, на территории санатория. Очень неплохая водичка… Возьмите банку или бутылку, сходите и наберите, да пейте в номере. Можно даже не кипятить. Найти источник просто: за столовой надо в лес углубиться, и по правую сторону будет грот, такая темная пещера. В ней прямо сквозь камни из земли и бьет вода. Туда тропинка проложена отдыхающими.

– Хорошо, я учту, спасибо!

Вдруг в столовой раздались крики и визги. Глаша обернулась на звук и увидела, что в дверях возникла какая-то возня, чуть ли не потасовка.

– Что там такое? – забеспокоился Павел Петрович, который не мог сильно разогнуться и быстро обернулся, чтобы увидеть все своими глазами.

Глаша решила уйти к себе в номер, воспользовавшись суматохой. Она быстренько встала и, попрощавшись с соседом, двинулась к выходу. А там разгорался конфликт. Оказывается, какой-то старик решил вынести из столовой кефир, который слил из трех стаканов в пластиковую бутылку, и его задержали. Деда всего трясло, а диетическая медсестра громко кричала, позоря его на всю столовую: