Опуская дальнейшие формальности, Линн подался ко мне и сказал:

— У нас есть для вас срочная работа.

Я посмотрел на Симмондса.

— Ник, — продолжал Линн, — вы в полном дерьме из-за последнего задания, и это серьезно. Но дело поправимо, если успешно выполните то, о чем я скажу. Героем, конечно, не станете, но, по крайней мере, сохраните работу. Ваше слово?

— Согласен, — сказал я.

Линн заранее знал мой ответ. Он потихоньку подтягивал к себе небольшую стопку папок с фотографиями и бумагами. На полях одного из листков я заметил каракули, сделанные зелеными чернилами. Эта приписка могла принадлежать только главе Конторы. Симмондс до сих пор не произнес ни единого слова.

Линн протянул мне фотографию.

— Кто это? — спросил я.

— Майкл Керр и Морган Макгир. Они на пути в Шеннон, [11] затем летят в Хитроу, [12] где пересаживаются на самолет до Вашингтона. Они заказали обратные билеты в «Верджин» [13] по поддельным паспортам. Я хочу, чтобы вы вели их от Шеннона до Хитроу, а затем до Вашингтона. Пронаблюдайте за тем, какие у них намерения и с кем они будут встречаться.

Мне уже приходилось следить за исполнителями вне пределов Ирландской Республики, и я мог предвидеть возможные проблемы.

— А что будет, если они изменят планы? — спросил я. — Если у них фальшивые паспорта, они могут пройти регистрацию просто затем, чтобы улететь куда-нибудь, а затем по другим паспортам зарегистрироваться на другой рейс и отвалить хоть в Амстердам. Такое уже бывало.

Симмондс улыбнулся:

— Я понимаю твою озабоченность. Но они будут действовать по намеченному плану.

Линн передал мне лист бумаги:

— Это детали перелета. Они зарегистрировались вчера в Белфасте.

В дверь постучали. Клерк принес три кружки кофе: на одной был изображен сумчатый дьявол, на другой — какой-то старинный автомобиль, а третья была просто белой. У меня сложилось впечатление, что это уже не первая встреча Линна с Симмондсом.

Симмондс взял белую кружку, Линн — с авто, а мне достался тасманийский хищник, взбегающий на холм.

— Кто будет вести их от Белфаста до Шеннона?

— Эван, — ответил Симмондс. — Он и сейчас следит за ними. Передаст их тебе в Шенноне.

Я внутренне улыбнулся при упоминании Эвана. В данный момент я был вне системы, и меня использовали только в теневых операциях. Я занимался этим лишь для того, чтобы раздобыть денег на нечто другое, чего бы я действительно хотел. Что это такое, я и сам еще не знал; мне исполнилось тридцать семь, и в голове были разные замыслы, но в основном там гулял ветер. А вот Эван до сих пор во многом являлся частью системы. Ему все еще было присуще чувство моральной ответственности — не оплошать в драке (что бы это ни означало), и он не собирался отступаться от своей позиции, пока его не вышибут.

Симмондс вручил мне папку.

— Проверь, — сказал он. — Здесь тринадцать страниц. Я хочу, чтобы ты поставил на них свою подпись и сдал, когда закончишь. Удачи.

— Мне отправляться прямо сейчас? — спросил я. — При мне нет паспорта, а слова «срочная работа», думаю, мало кого убедят.

— Ваш паспорт здесь, — сказал Линн. — Другие документы у вас с собой?

Я скорчил такую физиономию, будто меня оскорбили.

Паспорт, водительские права, кредитные карточки — основное, чтобы придать убедительность своей «легенде». С них специалист по теневым операциям начинал выстраивать собственное прикрытие, используя кредитные карточки для разного рода покупок, подписки на журналы или для вступления в какой-нибудь клуб. Карточки, как всегда, были при мне. Не было только паспорта. Тот, что вручил мне Симмондс, был, вероятно, сработан сегодня утром — безупречный вплоть до виз и сроков их истечения.

Я даже не успел допить кофе. Вновь появившийся клерк проводил меня вниз. Прежде чем уйти, я расписался в документах; на каждой из тринадцати бумажек с информацией пришлось оставить свой автограф. Да еще расписался и за папку, где они лежали. Бюрократы сраные.

Машина ждала меня у входа. Я устроился на переднем сиденье. Мальчишкой, глядя на людей, которых развозили шоферы, я думал: «Какого хрена они о себе возомнили?» По дороге я нес водителю всякую околесицу. Тот делал вид, что меня не слышит. Ему и вправду не хотелось разговаривать, но зато мне от этого было легче.

Сквиррел, штатский, ожидал меня на площадке вертодрома в Баттерси, [14] возле вертолета, лопасти которого медленно вращались. До посадки мне оставалось сделать еще одно дело: из телефона-автомата я позвонил семье, которая приютила меня, людям, которые могли бы, если что, за меня поручиться. Они никогда не предпринимали ничего от моего лица, но, если уж мне приходилось уезжать, я мог сказать полиции: «Вот где я живу — позвоните им и спросите».

Трубку снял Джеймс.