— Прошу прощения. Кажется, в последнее время у меня появились очень неприятные манеры. Поверьте, я не всегда был настолько поглощен собой. — Он сжал ей руку. — А теперь расскажите что-нибудь о себе. Не те обычные вещи, которые вы рассказали мне вчера вечером, о любимых книгах и о том, как пытаетесь убить время в этом болоте. Расскажите мне о себе! — Его тихий голос стал настойчивым. — Что вы собираетесь делать со своей жизнью… со своей жизнью, не с моей! У вас есть мечты, стремления? Вы когда-нибудь были влюблены?

Кэти потряс этот вопрос. Казалось, он повис в воздухе, потом был подхвачен, подобно эху, отразился от спокойной поверхности озера и вернулся к ней. «Вы когда-нибудь были влюблены?» Нет. Она и не представляла себе, что это за чувство, но, будучи молодой двадцатичетырехлетней женщиной, часто думала о любви. При мысли о том, что она может однажды влюбиться и что кто-то однажды влюбится в нее, по спине Кэти начинали бегать мурашки.

Но сейчас у нее появилось странное предчувствие, а в ушах звенело эхо озера… может быть, она и вправду сродни сказочным существам? Кэти поняла, что лучше ей никогда не влюбляться. Что она должна как-то этого избежать. «Избежать, избежать», — повторило эхо озера.

Она покачала головой, и блестящие локоны упали ей на шею.

— Мне было не в кого влюбляться!

Себастьян улыбнулся, как будто удовлетворившись этим объяснением.

— Тогда, ради всего святого, не влюбляйтесь, — сказал он. — Я хотел бы уберечь вас от несчастья в любви, от страдания, которое она с собой приносит. Если бы только это было в моих силах!

— Почему? — спросила девушка, невольно затаив дыхание.

— Потому что любовь вас изменит, а я бы предпочел, чтобы вы остались прежней. Потому что, глядя на вас, уже не подумаешь о капле росы на лепестке, о готовом распуститься бутоне. Вы утратите не знающую любви безмятежность, которая так дорога тем, у кого ее нет, и которая так плохо сочетается с вашими рыжими волосами. Ведь рыжеволосые люди, как вы знаете, никогда и ничего не делают наполовину… Или, может быть, вы этого не знали?

Она кивнула с задумчивым видом:

— Может, у меня безмятежный вид, но это качество не всегда в моем характере. Меня может волновать и волнует многое… особенно одна вещь!

— Какая же? — спросил он.

— Здоровье моего отца. Несколько месяцев назад он тяжело заболел, и мы боялись, что он умрет. Врач сказал, что ему нельзя жить в таком климате… что его надо послать туда, где тепло и сухо. Он сам хотел бы пожить на Багамах… или поехать в круиз на Багамы и побыть там некоторое время. Если бы у меня были деньги, я бы послала его туда.

— А вам негде раздобыть эти деньги?

Она покачала головой:

— Никакой надежды! — Она сжала маленькие изящные ручки. — Но я часами думаю над тем, где взять хоть какую-то сумму. Литл-Карриг принадлежит моей матери, не то я убедила бы папу его продать. Мы с сестрами вполне могли бы жить где-нибудь еще.

— Вполне, — согласился Себастьян. Он резко выпрямился. — Сколько у вас сестер?

— Две, — ответила она и улыбнулась, глядя на него снизу вверх.

Маркиз с любопытством посмотрел на нее сверху вниз.

— И ваши сестры так же привлекательны, как и вы? — поинтересовался он.

— О нет, — не задумываясь ответила она, — они красивы. Очень красивы!

Себастьян приподнял брови.

— Вы меня заинтриговали, — заявил он ей. — Должно быть, у вас уникальная семья! Мне необходимо познакомиться с вашими сестрами.

С одной из них он познакомился на следующий день, когда внезапно появилась Айлин с пушистым шерстяным кардиганом Кэти. Мать, сказала она, подумала, что он может понадобиться Кэти. А когда та пришла в некоторое смятение, Айлин ласково улыбнулась сестре и напомнила, как легко та простужается.

Кэти — которая забыла, когда простужалась в последний раз, — попыталась с естественным видом улыбнуться в ответ и выразить благодарность. Леди же Фитц эта сцена, судя по всему, несколько рассмешила. Она пригласила Айлин остаться и выпить с ними чаю. Айлин, которая надела синее шерстяное платье и чулки-паутинку и постригла длинные золотистые волосы по последней моде, под пажа, грациозно опустилась на стул в стиле хепплуайт и посмотрела на маркиза ясными синими глазами.

Маркиз явно не пришел в смятение при виде Айлин, но, похоже, нашел ее вполне симпатичной. Его же мачеха выбрала при общении с ней тон холодного неодобрения, которое она приберегала для всех молодых женщин из очень хороших семей, родившихся за пределами Португалии. Кэти решила, что она может и не участвовать в разговоре, потому что ей пришлось разливать чай вместо страдающей артритом леди Фитц.

Айлин говорила необыкновенно мягким и очень привлекательным голосом. Она рассказала обо всем, что происходит в округе, предполагая (наивная!), что маркиз с мачехой останутся погостить. Айлин упомянула о танце О'Шонесси, назначенном на двадцать шестое число. Она опустила веки и с извиняющимся видом захлопала ресницами, сожалея, что у них происходит так мало событий. Но Себастьян заверил ее, что вовсе не собирается на этот танец, и похвалил местный пейзаж, чего, ни за что бы, не сделал в субботу днем, когда ему досталось от местной погоды.