Для начала достаточно. Я у него отметился как один из «своих парней».

Я вышел, проехал пару кварталов до отеля «Пайн», снял номер. Создавалось впечатление, что это единственный отель в городе — других как будто и не было… Но на всякий случай я пролистал журнал регистрации и обнаружил Хили. Я поднялся в номер, принял душ, улегся с сигаретой и стал неспешно размышлять… По данным Лонни Томпсона у Хили с собою деньги и аккредитивы. Мне надо было заманить его в Лос-Анджелес — туда, где с ним можно работать.

Я и не заметил, как провалился в сон. И когда через час я проснулся от стука в дверь, было уже темно. Встав, щелкнул выключателем, открыл дверь. Принять Хили достойно не удалось: я пробубнил невнятное приглашение войти и присесть, а сам направился к раковине. Ополоснул лицо холодной водой, чтобы пробудиться окончательно. Повернувшись, я увидел, что он сидит на краешке кровати с растерянным — я бы даже сказал перепуганным, видом. Я предложил ему сигарету и заметил, как дрожит его рука.

— Извините, я вас разбудил, — пробормотал он.

— Ничего, ничего, — успокоил я.

Он подался вперед и очень тихо произнес:

— Мне надо побыстрее отсюда смыться. Сможете вы подвезти меня до Лос-Анджелеса?

Это было так неожиданно, что я чуть не подскочил. От сонливости моей не осталось и следа. Моим первым желанием было заорать: «А как же!» — схватить его за руку и поволочь в машину. Но он был явно испуган, а, когда человек испуган, самое время разузнать, что к чему и что почем.

Я философически воздел очи к потолку и несколько нерешительно протянул:

— Э-э-э… Да, конечно. Почему бы и нет?

Он жарко зашептал:

— Послушайте… Я приехал сюда утром в воскресенье. Хотел остаться, чтобы получить вид на жительство и подать на быстрый развод по законам Невады. Жена уже шесть недель у меня на хвосте, житья не дает. Она здесь. Когда я вернулся в гостиницу, она ворвалась в мой номер и закатила истерику.

Тут я понял, кто заказчик Гарда.

— Вечером заявилась, — продолжил Хили. — Она сейчас в соседней комнате.

Он замолчал. Я скроил сочувственную мину и спросил:

— И… что?

— Нужно быстро смываться. Актриса из нее никакая. Она ворвалась ко мне и устроила сцену… С братом она, видишь ли… Он тоже еще тот актер! А вы в Лос-Анджелес едете… Я увидел ваше имя в журнале, подумал, может, захватите… Тут ни машину не снять, ни поезда до полуночи…

Он извлек из кармана внушительную пачку зеленых, толще которой я и в кино не видал, и принялся отслюнивать от нее бумажки.

— Если вопрос в деньгах, то…

Я гордо замотал головой и уверенно произнес:

— Я готов немедленно отправиться, мистер Хили, и с удовольствием приглашаю вас в попутчики. — Не откладывая дела в долгий ящик, я натянул пиджак. — Что у вас с собой?

Он уставился на меня с недоумением… или с подозрением?

— Ваш багаж, — пояснил я.

— А-а… Черт с ним, с багажом. — Он нервно усмехнулся. — Я налегке.

Мы вышли на лестницу.

— Большая прогулка, — прошептал он, вдруг остановился. — Послушайте, я заскочу еще на минутку в комнату, захвачу кое-что… Догоню вас у машины.

Я описал место, где стоит машина. Он сказал, что его счет уже оплачен, и я направился оплатить свой.

Мой прокатный автомобиль вклинился между грузовым «Фордом» и голубым «крайслеровским» «Родстером». Я снял машину с ручного тормоза и протолкнул ее футов на восемь вперед. После этого уселся за руль и, откинувшись на спинку сиденья, замер в ожидании.

Ситуация казалась мрачной и мутной. Хили перепуган до смерти, жена, шантаж, истерики… Багаж он бросает, но почему-то вдруг в последний момент возвращается в комнату за чем-то. То есть рискует вляпаться в очередную разборку из-за жены. Да что у них за отношения вообще? Странная особа: устраивает мужу сцены, гоняется за ним из штата в штат с каким-то подозрительным «братом»… Впрочем, в Неваде все возможно.

Просидев минут пять, я занервничал, открыл машину, вышел. Уже закрывая дверцу, услышал звуки пяти подряд выстрелов откуда-то из отеля, сверху.

Часто я оказываюсь перед выбором: влезть в передрягу или обойти ее сторонкой. И всегда-то я вляпываюсь. Дурак дураком. Вот и в этот раз я ринулся вперед.

Когда я распахнул дверь, клерк регистрации, высокий очкарик-блондин, уже выскочил из-за своей стойки. Мы вдвоем помчались наверх, перепрыгивая через две-три ступеньки.

В коридоре третьего этажа маячит фигура мужчины в длинных подштанниках. Дрожавшей рукой он указывает на дверь номера. Мы врываемся туда. Хили неподвижно лежит ничком посреди комнаты. Ближе к стене — тело женщины, тоже вниз лицом.