— Что?

— Нет, это неважно.

— Важно! Рассказывай!

— Не надо, пожалуйста! — она снова чуть не зарыдала.

— Полли, либо ты скажешь сейчас, либо потом это будет отравлять всю твою жизнь.

— Не могу…

— Можешь, ведь я же рядом.

Руджеро наклонился и поцеловал ее прямо в макушку.

— Расскажи мне все. Расскажи сейчас.

— Фрида доверяла мне, ведь я отличная сиделка. Однажды она сказала мне: «Ты медсестра, Пол, ты не дашь мне умереть, правда?» Так она повторяла много-много раз, а я кивала и кивала. Что я могла сказать? На самом деле я ничего не знала и ничего не могла…

— Но ты сказала именно то, что она хотела слышать, да?

— Я была вынуждена. Неважно, соврала я или нет, но я ее успокоила. Я продолжала врать почти до самого конца.

— Но ведь ты не могла поступить иначе. Она тебе верила?

— Какое-то время. Но в конце концов она все поняла. В ее глазах появился ужас. По ночам Фрида рыдала у меня на плече. Днем она веселилась и играла с Мэтти. Она была отличной матерью. Ей нравилось проводить с ним время. А когда ее здоровье совсем ухудшилось, Фрида просто разговаривала с малышом. Вот почему он так хорошо говорит, хоть еще совсем маленький.

Полли чуть-чуть отстранилась.

— Я рассказала тебе самое худшее о ней, но еще тебе надо знать о ее положительных качествах. Она была отличной матерью. Малыш чувствовал себя рядом с ней в безопасности. Она любила его больше всего на свете, поэтому ее смерть так ужасно на него повлияла. Он же знает, что потерял самое дорогое в жизни. Ты должен понимать это чувство, тебе оно знакомо.

— Больше нет.

— Но для него так будет всегда.

— Что случилось потом, в конце? — спросил Руджеро.

— Ей пришлось лечь в больницу, на три последние недели. Мэтти остался со мной. Мы проводили с ним столько времени, сколько могли. А потом… она умерла. Я отвезла ее обратно в Йоркшир, где и похоронила.

— А затем ты приехала сюда.

— Не сразу. Мы с Мэтти поехали домой, заперли двери и сидели одни пару месяцев. В это время я прочла письмо, которое Фрида мне оставила, и тогда в моей голове родилась идея найти тебя, — по ее телу пробежала дрожь. — Я думала, у меня все под контролем, но потом…

— Чары спали, — закончил он за нее. — Это всегда происходит неожиданно. Знаю по своему опыту. Особенно для людей, которые привыкли все держать под контролем.

— Наверное, мы с тобой похожи, — хмыкнула она.

— Да, и это плохо, потому что у нас нет опыта, как быть беззащитными. Хотя… наверное, надо учиться.

Девушка невольно усмехнулась.

— Ну, так-то лучше, — проговорил Руджеро, и взял ее лицо в свои руки. — Нет, ты ведь еще не смеешься? Знай, теперь ты не одна. Это я тебе говорю. Я здесь, с тобой. И я понимаю тебя лучше всех на свете. Мы отличная команда.

Полли попыталась улыбнуться еще раз, но улыбка получилась какой-то кривой. Руджеро это так растрогало, что он притянул ее к себе поближе и стал целовать ее щеки, глаза, губы, желая только утешить.

Она затихла в его руках, наслаждаясь новыми, доселе незнакомыми ощущениями.

— Долой иллюзии! — вдруг сказал он.

В его словах было столько страсти и отчаяния! Девушка вздрогнула.

Их губы сами собой встретились. Какой-то миг Полли казалось, ее сердце сейчас остановится. Она боялась, что волшебство вдруг закончится. Все это не может принадлежать ей по праву. Она упадет с небес на землю и разобьется.

Руджеро целовал ее снова и снова. Ее сердце билось и билось. Она пыталась включить голову, но у нее не получилось. Она мечтала о любви, и любовь эта была настоящей, единственной на всю жизнь.

Полли поймала себя на мысли, что она хочет Руджеро. Ей пришлось устыдиться собственных желаний.

Она отстранилась.

— Вот теперь мне гораздо лучше, — не без лукавства призналась она.

— Но ты все еще выглядишь так, как будто страдаешь, — сказал он.

Она не смогла ничего ответить, лишь смущенно улыбнулась. Говорить сейчас бесполезно, слова никак не помогут.

Руджеро снова прижал ее к себе. На этот раз его объятия были другими. Когда он снова коснулся ее губ, девушка поняла, что сдерживаться больше не может. Да она никогда не чувствовала себя рядом с ним в безопасности!

Вдруг послышался детский всхлип.

Они оторвались друг от друга.

Всхлип повторился.

Очарование момента было нарушено. Полли поднялась и подошла к Мэтти, наклонилась над кроваткой, погладила малыша по головке, и он тут же затих.

Несколько мгновений Руджеро наблюдал за ними, а потом бесшумно выскользнул из комнаты.