Шрифт:
Революционным произведение становится не только от формальной новизны. Ряд фактов, изучение социальной основы дает ему силу. Но, кроме изучения социологического, есть изучение и формальной стороны.
Это не противоречит марксизму, а с вульгаризацией марксизма мы боремся и будем бороться.
Доклад «О советской поэзии», 19 сентября 1925 *
Лекция т. Маяковского была построена на пояснении трех основных тезисов, характеризующих советскую поэзию и глубокой гранью отделяющих ее от поэзии буржуазных стран.
1-й тезис — советская поэзия есть производительное искусство.
В чем выражается «производительность» ее?
Не в том, конечно, что она «механизировалась», превратилась в простое производство. Советская поэзия остается поэзией, творчеством в истинном смысле этого слова. Но советский поэт в своем творчестве стремится стать и становится лицом к лицу с рабочим.
Он черпает свое вдохновение в каждодневном, но вместе с тем геройском, часто полным самоотречения и самопожертвования советском строительстве, в созидании новых, лучших форм социальной жизни.
Первая задача искусства — найти свое место в мире.
Этот лозунг вначале был встречен враждебно некоторыми представителями искусства даже и в самой Советской России.
2-й тезис — искусство есть творчество сегодняшнего дня, искусство не вечно. Оно должно отражать в себе нужды, заботы и чаяния настоящего момента, а не витать в небесах.
Мещанство восстает против этого положения.
Этот тезис чужд мелкобуржуазному мировоззрению «успокоившихся граждан», для которых искусство — своего рода «удобный диван», на котором так приятно «отдыхать» и возноситься мечтами к звездам.
Эти «успокоившиеся граждане» не могут, конечно, понять, что революционное искусство должно выковываться в каждодневных горестях и радостях широких трудовых масс, черпать свое вдохновение из корней жизни.
Каждый революционный поэт должен — и в этом заключается 3-й тезис — связать себя с классовой борьбой, честно и сознательно связать себя с чаяниями и стремлениями рабочего класса, бросить вызов буржуазии.
Эти три положения, легшие в основу новой советской поэзии, советского искусства, заставляют буржуазных критиков обрушиваться на советских поэтов, как на «бездушных людей», «советских вандалов», отрицающих старое искусство, душу, ту мистическую «душу», которой они-то сами никогда не видели, о которой знают «понаслышке или же из богословских книг».
И «душа» представляет собою, в сущности, лирические переживания, и буржуазные критики и поэты сильно скорбят о ее потере.
Должны ли поэты Советской России стать на сторону этой таинственной «душонки», к которой мещанство и буржуазия всех капиталистических стран (и особенно Америки) относится так нежно?
Нет! — отвечает Маяковский. Советские поэты стоят твердо, обеими ногами, на земле.
Но мещанство и буржуазия боятся реализма. Их мелкая покупательская психология не переносит реализма, машинного грохота жизни и пытается затушевать его лирическими «душевными» излияниями, мягкой музыкой, «мягким светом свечек».
В Советской России не должно и не может быть места мещанской лирике. Там идет борьба с мещанским укладом жизни.
Из этого не следует, что революция исключает лирику.
Но лирика революции и лирика мещанства — два борющихся мотива. Они по своему существу — прямо противоположны друг другу.
Каждое искусство создается классом во время его подъема. Потом оно становится ретроградной силой.
Как на иллюстрацию этого т. Маяковский сослался на Сергея Городецкого * и других поэтов царской России, «тонкая поэзия» которых часто скрывала наглые помыслы империалистических захватчиков.
Вопрос об отделении искусства от жизни — вздорный вопрос. Искусство выражает интересы того или иного класса.
Советские поэты вполне это сознают и в этом видят новые возможности. Им чужда кружковщина русского эмигрантства, их не обольщает отвлеченная лирика, внешность.
Они знают, что каждое стихотворение — «оружие не для отдыха, а для борьбы». Революционные советские поэты, освободившись от буржуазных пут, отвечают презрением на предложения о соглашательстве. Их не поймаешь на «молочных реках и кисельных берегах свободного искусства».
Они знают, что единственное место, где гордый, уважающий себя художник не подвергается необходимости продавать свои достижения, это «голодная Советская Россия», страна «железной диктатуры пролетариата».
Доклад «Что я привезу в СССР?», 4 октября 1925 *
Какой представляет себе Америку русский народ, представители русского искусства вообще и футуристы в частности? Какой представлял себе ее сам В. Маяковский?