empty-line/>

Эзре Паунду

Когда мистер Аполлинакс посетил Соединенные

Штаты

Хохот его растрезвонил чайных сервизов кантаты.

Я вспомнил о Фрагильоне, о хрупком среди берез,

И о Приапе, с прибором наперевес

Накидывающемся на даму.

В чертогах у миссис Флаккус, у профессора

Чаннинг-Читти дома

Он хохотал с неудержимостью зародыша,

Хохот его звучал на подводной подушке,

Словно смех старого небожителя,

Подсевшего под коралловый риф,

Откуда тела утопленников молча всплывают

в зеленый залив,

Выскользнув из пальцев у ила.

Голова мистера Аполлинакса глазела на меня

из-под стула

Или ухмылялась с экрана

С водорослями в волосах. Я оглох от гула -

Кентавр четверкой копыт рокотал по тверди

настила -

Так его сухая и страстная речь пожирала на всем

скаку послеобеденную скуку.

"Он, конечно, очарователен".
– "Он берет нас

с наскоку!"

"А что он имеет в виду?.. Эти заостренные уши...

Наверняка неврастеник"...

"Что-то не слишком лестное относительно наших

денег".

Из посиделок у миссис Флаккус и профессора

с миссис Читти

Я запомнил нарезанный лимон и надкушенные

спагетти.

Перевод В. Топорова

Она все смеялась, и до меня, наконец, дошло,

что я причастен к этому хохоту,

зубы ее почти исчезли, превратившись

во вспышки ракет,

пригодных для ротных учений. Я бился в удушье,

хватая воздух,

и сгинул в темных кавернах глотки ее, сбитый

пульсацией невидимых мышц. Старик официант

трясущимися руками торопливо разглаживал

скатерть

в розово-белую клетку на ржаво-зеленом

железном столе,

приговаривая: "Если дама и господин желают пить

чай в саду,

если дама и господин желают пить чай..." Я решил

припомнить мгновения этого дня, если бы только

унять удалось

колыханье грудей, и все вниманье свое тщательно

сосредоточил только на этом.

Перевод Я. Пробштейна

Я начал: "О, сентиментальный месяц!

А может быть, хотя навряд,

Подвешенный на небосвод

При помощи системы лестниц

Фонарь для путников в тоске".

Она в ответ: "Тоска, но с кем?"

Продолжил я: "Небесных клавиш

Волшебно чуткие персты

Вовек касаться не заставишь

Во исполнение мечты".

Она: "На что такой намек?"

– Не на тебя, помилуй Бог!

"Ты, женщина, сплошное острословье

И совершенства совершенный враг,

К тебе с поэзией никак,

К тебе изволь единственно с любовью,

И то - ты вяло, мало, еле-еле"...

Она в ответ: "Вот как? На самом деле?"

Перевод В. Топорова

О quam te memorem virgo...

По лестнице на самый верх взойди

И, устремляясь ввысь,

Ты солнца луч в свою косу вплети,

Прижми цветы к груди и, дрожь уняв в руках,

Швырни на землю их, и оглянись

С обидой преходящею в глазах, -

Но солнца луч в свою косу вплети.

Итак, ему нельзя помешать уйти,

Итак, нельзя помешать ей стоять и грустить,

Итак, он вынужден все же уйти,

Словно оставил разум разбитое тело,

Словно душа от тела навек отлетела,

А мне придется найти

Иные, светлые и прямые пути,

Где мы найдем друг друга, где легки

Улыбки, взгляды - как пожатие руки.

Она ушла, но с осенью унылой

Заполнила мое воображенье

На много дней, часов:

Струились косы над охапками цветов,

А мне представить вместе их невмочь,

Увидеть позы, жесты я не в силах!

И думы эти повергают в изумленье