Лунные существа промчались с четверть мили и остановились. Они продолжали находиться на тропе, загораживая нам путь, и оживленно переговаривались. Мы быстро достигли их, так как обнаружили, что тоже можем передвигаться с достаточной скоростью при силе тяжести в шесть раз меньшей, чем на Земле. Сорок футов за прыжок были пустяком, самая большая сложность заключалась в том, что мы взлетали слишком высоко, уменьшая тем самым расстояние, преодолеваемое по прямой. Оказавшись рядом с четверкой, остановившейся у подножия холма, я услышал позади нас громкие всплески и, обернувшись, увидел, что их подкрепление пересекет брод и скоро настигнет нас. Их было около сотни, и наше положение казалось безнадежным. Оставалось попытаться проскочить эту четверку в надежде достичь относительно безопасного места в лесу, за первым бродом.

— Непрерывный огонь, Ортис, — приказал я. — Стреляйте наверняка. Двое слева — ваши, а я возьму правых. Лучше остановимся и тщательно прицелимся — мы не можем позволить себе расходовать боеприпасы впустую.

Мы остановились в двадцати пяти футах от первого существа, то есть на расстоянии прицельного выстрела из револьвера. Стрелять было относительно не сложно, так как их силуэты отчетливо выделялись на фоне неба, и благодаря своим размерам они представляли собой великолепные мишени. Наши выстрелы прозвучали одновременно. Существо слева, в которое целился Ортис, высоко подпрыгнуло и шлепнулось на землю, где и осталось лежать, конвульсивно дергая конечностями. Мой противник издал отчаянный крик, рухнул грудью вперед и замер. Мы с Ортисом быстро расправились с двумя оставшимися, а позади нас уже раздавались громкие крики и топот.

Когда последний из наших лунных врагов распростерся на земле, мы с Ортисом бросились бежать. Мы никогда не могли раньше представить себе, что человек способен настолько быстро бегать. Помню, неоднократно я преодолевал по пятьдесят футов зараз, но по сравнению со скоростью, с которой двигались преследовавшие нас существа, мы с тким же успехом могли остваться на месте. Они каким-то чудом перелетели через колючий кустарник, заметив, что пытавшиеся остановить нас, не преуспели в своей попытке. Некоторые из преследователей совершали прыжки по триста футов в длину. Существа принялись издавать яростные ужасающие крики, которые я счел их боевым кличем, долженствующим напугать нас.

— Бесполезно, Ортис, — сказал я своему спутнику. — Остановимся. С таким же успехом мы можем сражаться и здесь. Нам не достичь брода раньше них, они — быстрее.

Мы остановились. Существа, увидев наши действия, образовали полукруг в ста футах и начали нас окружать, пока не взяли в кольцо. Мы перестреляли пятерых или шестерых, но я знал, что это бесполезно, даже если мы убьем четвертую часть преследователей. Нам прегрждала дорогу раса дикая и воинственная, а такое сочетание являлось не лучшей характеристикой, во всяком случае — на Земле. После того, как я внимательно рассмотрел одного из них, мне не представлялось, как у такого существа может быть хоть малейшее представление о милосердии. И если нам удастся прорваться сквозь их заслон, то только с боем.

— Пошли, — сказал я Ортису, — прямо через брод, — и, повернувшись в том направлении, принялся отчаянно палить из револьвера, двигаясь по тропе. Ортис находился рядом и стрелял так же — не задумываясь, как и я. Каждый раз, когда говорили наши револьверы, падал кто-нибудь из лунных обитателей. Они кружили вокруг нас по кругу, словно дикие индейцы Запада, окружившие остановившийся фургон во времена давно минувшего покорения Северной Америки. Существа размахивали своими копьями, но, видимо, звуки выстрелов и эффективность нашей стрельбы несколько отпугивали их, потому что они целились плохо и не нанесли нам серьезных ран.

Мы продолжали медленно продвигаться вперед, ведя непрерывную стрельбу. Несколько раз мы промахивались, и револьверная пуля не наносила смертельной раны. Но я в ужасе наблюдал за тем, что, стоило кому-нибудь из нападавших упасть, к нему подскакивал его соплеменник и взрезал шею от уха до уха. Некоторые из них падали просто от толчка, потеряв равновесие в свалке. Пуля Ортиса отстрелила заднюю лапу одному из них, заставив его упасть. Это была, естественно, не смертельная рана, но существо упало, и ближайший сосед подскочил и добил его. Таким образом мы медленно продвигались к броду, и у меня зтеплилась надежда, что нам удастся достичь его, и мы будем спасены. Если бы наши противники были менее бесстрашны, я был бы уверен в благополучном исходе, но они, казалось, не обращали ни малейшего внимания на опасность, видимо, рассчитывая, что скорость спасет их от пуль. Уверяю вас, они представляли собой довольно сложные мишени, передвигающиеся огромными прыжками и скачками. Видимо, только благодаря их численности, а не нашей точности, мы перестреляли изрядное их количество.

Мы уже находились почти у брода, когда внезпно круг разорвался, превратившись в линию. Предводитель вскинул копье над головой, держа его за рукоять на конце, и метнул в нашу сторону. Оружие полетело с огромной силой — почти горизонтально. Затем трое или четверо рядом с ним вскинули свои копья точно так же. В этом было нечто угрожающее, наполнившее меня тревогой. Я выстрелил в вождя и промазал, после чего полдюжины наступающих запустили свои зловещие тяжелые копья. Мгновением позже я понял, для чего понадобился этот внезапный маневр; тяжелое оружие воткнулось в почву совсем рядом, и привязанные к нему крюки с быстротой молнии впились нам в ноги, руки и шеи, прижимая нас к земле. Каждый раз, когда мы пытались подняться, нас сбивали с ног снова, до тех пор, пока мы не оказались лежащими, спеленутыми, полуживыми и отданными на милость наших неприятелей, которые быстро подскочили к нам и вырвали из рук оружие. Бросавшие копья собрали свое оружие и обступили нас со всех сторон, рассматривая и оживленно обмениваясь мнениями.

Наконец их вождь заговорил со мной, ткнув меня острым концом своего копья. Я понял: он хочет, чтобы я поднялся. Я пытался встать, но каждый раз падал. Вождь отдал приказ, меня подняли и положили на спину одному из них. Затем меня привязали к кожаным ремням, которые носили практически все эти существа. Ортиса привязали к спине другого лунного жителя. Потом все медленно направились назад, возвращаясь в том напрвлении, откуда прибыли, останавливясь лишь для того, чтобы поднять тела убитых и привязать их себе на спины. Существо, к которому меня привязали, могло двигаться разными аллюрами, одним из которых была мелкая рысь, превращавшая мое путешествие в пытку. Я был весь в синяках, тело ломило — ведь меня привязали лицом вниз. Хотя прыжки моего носильщика были тоже довольно неприятны, но рысь он использовал довольно редко, за что я ему был сердечно благодарен. Затем он вообще перешел на шаг, который, к счастью для меня, переносился мною легче всего.