И точно — на плече у старика висела сумка с камерой. Дедуля был чистенький, выглядел заметно старше супруги, но одет был с той же элегантной небрежностью: неизменные бежевые брюки, серая рубашка и жилет со многими карманами. Такие здесь называли «весте». Немного горбатится, но в целом выглядит довольно браво. Вполне мог в свое время на Западном фронте повоевать, а то и на Восточном.

Парочка, разглядывая витрину, о чем-то тихо переговаривалась. Перед каким магазином пенсионеры стояли, разглядеть на таком расстоянии было невозможно.

Нет, положительно эти божьи одуванчики не подходили для роли бандитов и похитителей жены Миронова! Ошибся Карл, просмотрел настоящего наблюдателя, шефа Ивана Ивановича. Ничего из задумки Евгения не получилось. Надо было его за подручным отправить следить.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил Миронов у Карла.

— Ну, в офис надо будет заглянуть. А так ничего срочного.

— Ладно, пошли домой. Мне машина нужна.

— Ты куда-то собрался? А как же они? — Шнайдер кивнул в сторону стариков. Те неторопливо двигались дальше по булыжной мостовой Ангера.

— Ничего с ними не случится. Ошибся ты. Обычные туристы. А мне надо в Готу съездить. Может, компанию составишь? Заодно и с братом твоим познакомлюсь.

Карл помялся, но потом все же дал себя уговорить. Евгению это было на руку. Водить машину по узким немецким улицам было для него трудновато. Не дай бог, в аварию какую-нибудь попадешь! Очень сейчас это было бы некстати.

Они вернулись домой, взяли «БМВ» Карла и поехали в Готу. Дорога туда занимала всего полчаса. Да и нет в Германии больших расстояний. Разве что проехать ее от берегов Балтийского моря до границы с Австрией и Швейцарией. Почти по этому маршруту Штирлиц в свое время вывозил пастора Шлага. Только ехал он не от Гамбурга, скажем, а от Берлина…

Гота и впрямь была красивым городом. Менее застроенным, чем Эрфурт, менее людным (не соврал Иван Иванович), но таким же старинным и ухоженным. На холме, почти в центре, возвышался квадратный герцогский замок Фриденштайн. А холм был окружен великолепным парком с очень старыми дубами. Карл рассказал, что во время войны город практически не бомбили, а американцы взяли его без единого выстрела. Хотя нет, немного постреляли. Когда над городом пролетел американский самолет, какой-то капитулянт из местных взобрался на башню Фриденштайна и принялся размахивать белым флагом. Самолет улетел, а предателя соратники стащили вниз и поставили к стенке. В это время первые американские джипы уже въезжали в пригороды Готы. Поспешил мужик с капитуляцией…

Старший брат Карла Пауль жил в своем домике почти на окраине. Дом, конечно, был не таким шикарным, как у младшего Шнайдера, но выглядел, как картинка из журнала. Объяснялось это тем, что Пауль как-то странно ушел на пенсию. То есть услуги его фирме, в которой работал, больше были не нужны, а уволить его, скажем, по сокращению штатов хозяева фирмы не имели права. Вот и предложили ему как бы оплачиваемый отпуск до достижения им пенсионного возраста. Причем деньги ему платили такие же, как если бы он продолжал работать. То есть неплохие. А когда ему исполнится шестьдесят лет, то он станет получать настоящую пенсию. Но уже значительно меньшую, чем сейчас. Такие вот гримасы капитализма.

До шестидесяти Паулю было еще далековато, вот он и жил в свое удовольствие. Путешествовал, прихорашивал дом, увлекался стрельбой, посещая специальный клуб по четвергам. Трое сыновей уже выросли и разъехались из отцовского дома. Один вообще забрался куда-то в Шотландию. Так что в довольно просторном доме Шнайдеры-старшие обретались вдвоем — Пауль и его супруга, полноватая и добродушная Мартина. Она еще работала медсестрой в местном госпитале, так что у Пауля было много свободного времени, чтобы воплощать свои задумки в жизнь.

Как раз накануне он закончил сооружать просторную веранду с выходом прямо в сад. Конечно, сам он все деревянные детали и застекленные рамы не изготовлял, для этого существовали мастерские с опытными столярами и плотниками. Но вот собрать веранду из привезенных частей Пауль никому не доверил, занялся этим собственноручно. Выставил огромное количество цветов в кадках и горшках, а в завершение повесил под потолком «искусственное солнце» — какую-то особенную лампу оранжевого цвета, которая в считаные минуты нагревала веранду почти до тропической температуры. В углу шуршал небольшой фонтанчик, создавая достойную тропиков влажность воздуха. Недалеко от фонтанчика они втроем и уселись, чтобы перекусить и просто поговорить.

Пауль, как оказалось, неплохо владел русским, но откуда у него такие познания, Евгений так и не понял. Была здесь и ленинградская девушка — подруга юности, и приятели-офицеры из Группы советских войск в Германии в те времена, когда в Готе располагались два полка. Много там чего происходило. Пауль был мужиком общительным, благорасположенным ко всему человечеству, кроме арабских террористов, и легко находил со всеми общий язык. Походил он на какого-то довольно известного американского киноактера, с длинными волосами, свисающими сзади из-под почти ковбойской на вид шляпы, которую снимал только за столом.