Детектив некоторое время молчал, затем сказал:

– По поводу своей рукописи вы сделали несколько звонков в «Пелхам-Хаус». Вы можете вспомнить, о чем вы говорили?

Томас совершенно успокоился. Он широко улыбнулся:

– Ну, естественно, я был расстроен. Я послал им рукопись, и они два месяца молчали. Даже не прислали письмо, что получили ее.

Ройбак сказал:

– Один мой коллега написал книгу об офицере полиции, и первый издатель, которому он ее послал, продержал ее у себя больше года. – Он вскинул брови и улыбнулся. – Это кого хочешь выбьет из колеи.

Томас улыбнулся в ответ, но фамильярного тона не принял. Этот полицейский играет с ним, старается втереться в доверие, заставить его потерять бдительность.

– Ваш коллега расстроился?

– Конечно расстроился. – Детектив кивнул. Не прекращая улыбаться, он сказал: – Значит, для вас естественно звонить издателям и угрожать им?

Томасу вопрос не понравился, но он развел руками и рассмеялся:

– По-вашему, я похож на буйного, детектив Ройбак?

Детектив покачал головой.

– Я обычный парень, который хотел сделать приятное матери. Она была великой актрисой. Она отклонила несколько сотен предложений написать ее биографию, потому что не верила, что кто-нибудь сможет написать ее хорошо. Она четыре раза судилась с людьми, которые публиковали ее биографию без разрешения. Знаете, в чем самая большая проблема? В наше время в издательских домах работают безграмотные люди, которые, едва вылезши из засранных подгузников, полагают, что читателей не интересует никто старше «Спайс Гёрлз» и моложе Дарвина! – Томас в ярости ударил кулаком по подлокотнику дивана.

По выражению лица детектива Томас понял, что колется.

Глядя ему прямо в глаза, детектив-констебль Ройбак сказал:

– Не знаю, видели ли вы это в новостях, сэр, но три недели назад исчезла Тина Маккей.

Томас ясно осознал, что детектив подозревает его и сделает все, чтобы получить ордер на обыск. А в гараже еще осталось несколько деталей от «альфы-ромео». Он еще не готов к обыску. Это опасно. Это очень плохо.

И глупо.

Томас встал.

– Извините, мне нужно отлучиться на минуту.

– Конечно.

Саймон Ройбак проводил Ламарка глазами. С этим человеком явно что-то не так. Он встал и в раздумье прошелся по комнате. Остановился у камина. На каминной полке стояли два приглашения – оба на выставки в картинных галереях, оба четырехмесячной давности. «Странно, – подумал он, – что человеку, живущему в таком хорошем доме, у которого такая известная мать, присылают так мало приглашений».

И почему этот Ламарк так нервничает? Он попытался надеть на себя маску спокойствия, расслабленности, дружелюбия – но это не более чем маска.

Ройбак думал. Неплохо бы как следует прошерстить здесь все, но как без достаточного количества улик убедить судью выдать ордер на обыск?

Он подошел к окну и выглянул в сад. Красивый, но запущенный. Давно не стриженная трава. Почему? Не исключено, что Ламарк тяжело переживает утрату, но ведь в таком большом доме должна быть прислуга, садовник.

Томас Ламарк неожиданно возник у него за спиной.

– Детектив Ройбак, вы не возражаете, если мы перенесем наш разговор на другое время?

Ройбак резко обернулся и, справившись с недоумением, ответил:

– Да нет. На какое же, сэр?

– Может быть, на вторую половину дня? После похорон?

– Скажем, в пять часов? – Мысли Ройбака метались. А на похороны ли он едет? Или, может, туда, где спрятал Аманду Кэпстик? Нужно проследить за ним.

– Отлично.

Они вышли в холл. Томас протянул руку. Ройбак крепко ее пожал. Томас открыл дверь, взглянул на левую ладонь и резко выбросил руку вперед.

Выходя на крыльцо, Саймон Ройбак почувствовал укол в спину – будто оса укусила. Боль через несколько секунд исчезла, и это отличалось от осиного укуса. Ройбак обернулся, но входная дверь уже закрывалась.

«Неужели в химчистке забыли вынуть булавку?» – подумал он, но ничего не нащупал.

По улице проехал фургон доставки, за ним «ренджровер» с маленькими детьми. Ройбак приехал к Ламарку из дома на своем «воксхолле» и поставил его на платную парковку. Пройдя по улице всего несколько шагов, он почувствовал головокружение.

«Не выспался», – подумал он. Большую часть ночи он пролежал без сна, не в силах даже задремать в удушающей жаре. Повернув голову, он увидел в сотне ярдов от себя потрепанную ярко-красную машину. Ему вдруг показалось, что она отдалилась от него на сотню миль.