Шрифт:
Майклу пришлось дважды встряхнуть Трасслера, прежде чем тот кивнул. После этого Майкл ослабил хватку.
– Я тоже ее люблю, – сказал Трасслер.
– Ну конечно. Я вижу, как ты ее любишь, – ответил Майкл. – Для тебя важнее было поехать к шлюхе, чем перезвонить мне. Господи, да ты, видно, просто без ума от нее!
Он развернулся и вышел из комнаты.
63
Автомобиль разваливался на ходу. Вонь в нем стояла невыносимая. Шоссе М-1 тоже не добавляло хорошего настроения: куда ни глянь, дождь, дорожные работы, встречный поток машин, красные и белые разметочные конусы.
Бесконечная вереница грузовиков, взбивающих лужи в водяную пыль, более плотную, чем туман.
«Дворники» больше визжали, чем чистили стекло. Каждые несколько минут крышка бардачка обрушивалась Гленну на колени. Под приборной доской комом висела проводка, и нужно было постоянно следить, чтобы в ней не запутались ноги. Убойному отделу обычно требуется примерно два года, чтобы превратить в хлам новую машину, а этому «воксхоллу» исполнилось уже три года. В нем был выкурен целый миллиард сигарет. Совсем недавно – может, вчера ночью – кто-то явно блевал на заднем сиденье. И Гленн не мог решить, что хуже в восемь часов утра: вонь блевотины или тошнотный запах «Деттола», разлитого щедрой рукой для того, чтобы эту вонь отбить.
За рулем сидел Майк Харрис. Они направлялись на север, и скоро должна была показаться заправочная станция уотфордского перегона. Там они остановятся для завтрака. Гленн устал и хотел есть – он не спал большую часть ночи, просматривая книги по патологоанатомическому вскрытию. Когда же он наконец уснул, ему приснилась женщина с пластиковым пакетом на голове, мечущаяся в агонии.
У Майка Харриса было доброе лицо и сильный характер. Он был мудр и плотно сбит. Он был стреляным воробьем, который давным-давно разобрался в колесиках, поддерживающих функционирование мира. Он понимал людей. Он умел выпутываться из трудных ситуаций.
Они сидели на неудобных литых стульях за абсурдно маленьким металлическим, покрытым пластиком столом. Яичница, бекон, сосиска, бобы, колбаска из свиной крови, жира и зерна, поджаренный хлеб, булочки. Они ели и разговаривали. Через полчаса они прибудут в Лутон и заберут из тамошней тюрьмы информатора, который должен сдвинуть с мертвой точки «Стрельбу по тарелкам» – дело о наркоторговцах, но пока у Гленна было время рассказать своему гораздо более опытному, чем он сам, коллеге об обстоятельствах дела Коры Барстридж и поделиться с ним своими сомнениями.
Майк Харрис положил бобов на ломтик бекона и вилкой отправил этот «бутерброд» в рот. Сквозь жевание он спросил:
– Ты ходил в «Ханнингтонз», где она купила комбинезончик?
– Нет. Не подумал об этом.
– Продавец, который ее обслуживал, должен был запомнить, одна она была или с кем-то.
– Верно. Я проверю. – Гленн глотнул чаю и спросил: – Слушай, Майк, как ты думаешь, мне бросить это дело, как велел Дигби?
– Нет. Если ты действительно уверен, что это не самоубийство, напиши отчет и передай его дальше по начальству.
– Старшему детективу-инспектору Гейлору?
– Да. Он понимающий мужик. Изложи все факты, какие у тебя есть, и причины, почему ты считаешь этот случай подозрительным. Пиши так, как ты мне только что рассказывал. Скажи, что, если он не может позволить тебе заниматься этим делом в рабочее время, ты будешь работать в выходные, с тем условием, что в эти дни ты будешь заниматься исключительно Корой Барстридж. На это он может согласиться, если только ты не начнешь тратить деньги.
– На судебную экспертизу?
– Точно. – Детектив-констебль посмотрел на часы. – Ешь быстрее. Мы уже опаздываем.
Гленн прожевал кусок сосиски и уныло сказал:
– Мне все же нужна экспертиза отпечатков пальцев и сломанного замка на чердаке. Без этого ничего не выйдет. И нужно, чтобы криминалисты попали в эту квартиру сегодня. Завтра приезжает ее дочь.
Они молча закончили завтрак, а когда проходили мимо игровых автоматов, Майк Харрис сказал:
– Слушай, я в полиции уже тридцать лет. Когда вернемся, поговори с Роном Саттоном из брайтонской команды криминалистов. Скажи, что ты от меня, и попроси сделать тебе одолжение. Он мне кое-чем обязан.
Гленн поблагодарил Майка и добавил:
– Я его знаю. Хороший дядька.
Из-за ливня им пришлось рысцой бежать до машины, припаркованной в дальнем углу стоянки. Выруливая на подъездную дорожку, Майк Харрис спросил:
– Ты занят в четверг вечером? Или у тебя вечерняя смена?
Гленн взглянул в зеркало заднего вида. По-прежнему поток машин.
– Нет. У меня вечерние смены с понедельника.
Детектив прибавил скорости, обогнав автомобиль.
– В четверг будут проводы одного парня в Лондоне. Я его сто лет знаю – еще на курсах детективов с ним учился. Перевели в разведслужбу департамента. Будет хорошая вечеринка с объездом всех злачных столичных мест. Думаю, закончим в Сохо у китаянок. Хочешь присоединиться? Может, завяжешь нужные знакомства – там будут большие шишки. Никогда не знаешь, кто может в один прекрасный момент тебе понадобиться.