Из Армении и Малой Азии секреты металлургии и соответствующее рудное сырье распространились на равнины Сирии и Месопотамии. Умелые ремесленники, часть из которых была, несомненно, кавказского и анатолийского происхождения, занимались своим ремеслом в городах юга и почитались как носители колдовской потусторонней силы. В Вавилоне (Финикия) эти умельцы по работе с металлом (некоторые из них, вероятно, были армянами) жертвовали храмам образцы своих новейших изделий из бронзы, в том числе украшений. Профессор Клод Шеффер высказал мнение: «Поскольку для таких ремесел требовались сложные специальные знания, а исполнение было трудоемким, велика вероятность того, что рождение местной бронзовой металлургии было следствием прибытия в Сирию и Палестину старателей, рудокопов и кузнецов из Малой Азии». Тот же специалист утверждает, что эта миграция была, по всей видимости, вызвана серией землетрясений, которые около двух тысяч лет до нашей эры завалили армянские медные рудники, вызвали безработицу рудокопов и последующее их переселение в другие районы. Более позднее археологическое изучение этих краев подсказывает, что причиной миграции жителей могла стать нахлынувшая волна индоевропейских пришельцев, дикарей с Северного Кавказа, которые положили конец раннему бронзовому веку и ввергли в панику оседлое население Армении.

Недавние раскопки на территории Армении, Азербайджана и Грузии доказывают, что медь была там известна уже с 3,5 тысячи лет до нашей эры, а возможно, и с четвертого тысячелетия. Сначала ее ценили как благородный металл, вроде золота, и применяли лишь для особых целей. Но с третьего тысячелетия до нашей эры интенсивное металлургическое производство развернулось в Мецаморе, на Аракском плоскогорье.

Изучение находок в нахичеванском Кюль-Тепе и в других подобных городищах показало, что уже около трех тысяч лет до нашей эры местные ремесленники вполне владели искусством сочетания меди с другими металлами для получения бронзы различных типов. Так, например, слой II Кюль-Тепе дал бронзовые предметы, в которых содержится до 6 % примеси мышьяка. Поэтому сейчас принято считать, что ранний бронзовый век в Армении начался где-то около 3,2 или 3 тысячи лет до нашей эры, а не 2,5–2 тысячи лет до нашей эры, как полагало ранее большинство ученых. Термины «энеолит», «халколит» (медно-каменный век), или медный век, если и стоит употреблять, то лишь применительно к третьему тысячелетию до нашей эры.

Понимание этого очень важно, когда мы переходим к рассмотрению большого периода культурной истории Армении – так называемой «куро-аракской» культуре раннего бронзового века, которая охватывает большую часть третьего тысячелетия до нашей эры. Единство этой огромной культурной зоны, с центром в Армении, но простирающейся далеко на север, юг и юго-запад, проявляется в наличии особого типа обожженной керамики ручного изготовления, обычно черной или темно-серой. Эта керамика обратила на себя внимание узором украшения в виде ребер низкого рельефа, нанесенных сверху на поверхность, а также насечек геометрического рисунка. Характерной чертой керамики, найденной в Армении и Грузии, является двойная спираль, напоминающая пару очков. Гончарные изделия раннего бронзового века из Восточной Анатолии и Закавказья (ее называют «куро-аракской», потому что центры этой культуры расположены в долинах рек Куры и Аракса) разнятся своей текстурой в зависимости от типа сосуда. Внутренняя поверхность сосудов обычно черная или серая, и внешняя также может быть того же цвета. Однако обычно внутренность сосудов более светлая и, в больших кувшинах и горшках, необожженная. Выразительный черный цвет получали пропиткой глиняного изделия в растворе сажи перед окончательным обжигом. Лощение чаще всего наносилось непосредственно на поверхность, хотя иногда слой оставляли нетронутым. Лучшие образцы очень блестящие и гладкие. Наиболее распространенными формами посуды являются кувшины и глубокие чаши. Ручки у них встречаются крайне редко, за исключением треугольных ручек-наплывов и «нахичеванской ручки», типичной для керамики из восточной части громадной горной зоны, где процветала куро-аракская культура.

Эти характерные гончарные изделия были обнаружены в Шенгавите на окраине Еревана при раскопках древнего поселения раннего бронзового века, произведенных Я.А. Байбуртяном в 1936–1938 годах. Во время Второй мировой войны, в 1943–1944 годах, турецкие археологи сообщали о находках аналогичной керамики в Каразе близ Эрзурума и даже значительно западнее, в Эрзинджане. Затем такие изделия встречались в различных частях Грузии, особенно в Триалети и дальше на юго-востоке, в Геой-Тепе близ озера Урмия в Иранском Азербайджане, при раскопках, проведенных британским археологом Т. Бертон-Брауном. Первое подробное изучение куро-аракской культуры и связанной с этим керамики представлено в блестящей монографии покойного Б.А. Куфтина (1892–1953), опубликованной в трудах Грузинского государственного музея в 1944 году. Другие важнейшие армянские раскопы, относящиеся к этому периоду, – это Шреш-Блур около Эчмиадзина, древнего Вагаршапата, где находится престол Верховного Католикоса всех армян; Эйлар на северной окраине Еревана по дороге к озеру Севан; Кози-Котер, близ Ванадзора, обнаруженный Е.В. Ханзадян и раскопанный ею же начиная с 1959 года. (Результаты раскопок впервые опубликованы в журнале «Советская археология» в 1963 году.)

И это еще не все. Поселения с куро-аракской черной обожженной посудой были обнаружены за Кавказским хребтом на северо-востоке в далеком Дагестане и в Чечне (Кьякенте, Великенте и Луговом близ Грозного). Особенно примечателен тот факт, что того же типа гончарные изделия, иногда с красным лощением, встречаются далеко от Армении в Сирии и Палестине, где они проходят под названием «хирбет-керакская керамика», по имени деревни, расположенной около Галилейского моря (Тивериадского озера), где она была впервые обнаружена. Находили ее и в таком знаменитом раскопе, как Рас-Шамра.

В своей «Археологии Палестины» Олбрайт описывает хирбет-керакскую керамику как наиболее красивую из всех, когда-либо сделанных в Палестине. Она действительно весьма необычна по стилю и фактуре, и на ней нет раскраски или насечек, обычных для изделий местных палестинских культур. Не пользуясь гончарным кругом, мастера Хирбет-Керака изготавливали сосуды только вручную, узоры украшения приделывались потом в виде высокого рельефа, сосуды покрывались толстым слоем ангоба, и завершалось их изготовление блестящим красным или черным лощением.

Характерными сосудами Хирбет-Керака являются глубокие чаши с килевидным телом и вывернутыми наружу краями, небольшие глубокие миски с одной ручкой, маленькие кувшинчики с плоским основанием и одной ручкой, крышки с круглой шишкой наверху, подставки в форме раструба и подставки для печных горшков, на которых высоким рельефом изображены человеческие лица. Такие же сосуды находят при раскопках поселений раннего бронзового века в Армении. Как указывает Эммануэль Анати, анатолийское влияние на Палестину в третьем тысячелетии до нашей эры отмечено и в более ранних спорадических находках: золотом диске, обнаруженном Бенджаменом Мазаром в Киннерете, и каменных боевых топорах северного происхождения, найденных Джудит Маркет-Краузе в Ае. Медные топоры в форме полумесяца, найденные в Иерихоне и Телль-аль-Хези, идентичны по форме и рисунку орудиям того же периода из Анатолии и Северной Месопотамии.

Хирбет-керакская культура хорошо известна во Внутренней Сирии – по раскопкам в Хаме на реке Аси-Оронт, в Алеппо (нынешний Халеб), а также поселений на равнинах Антиохии, Угарита (древнего города-государства в Северной Сирии) и вдоль побережья. Раскопки в Табара-аль-Акрад на антиохийской равнине показали наличие четырех основных слоев Хирбет-Керака, которые следуют непосредственно за джемдетнастским периодом (3,1–2,9 тысячи лет до нашей эры). Здесь, по-видимому, фаза хирбет-керакской культуры началась раньше, чем в Палестине, что лишний раз доказывает ее северное, анатолийское происхождение. Между 2,6 и 2,4 тысячелетиями до нашей эры хирбет-керакская посуда временно замещает типичную для этих мест, сделанную на гончарном круге, а потом вновь исчезает, уже навсегда. Все это наводит на мысль, что изготовители хирбет-керакской керамики были пришельцами, чужаками, возможно, хурритами, чье существование в аккадские времена подтверждается табличками на их языке, найденными в долине реки Хабур. Поскольку появление хирбет-керакской посуды в Сирии и Палестине сопровождается свидетельствами бурных потрясений, предполагающих вражеские вторжения, вряд ли она была доставлена сюда путем мирной торговли. Это заставило нескольких видных ученых, включая мисс Кэтлин Кеньон и Рут Амиран, прийти к выводу, что хирбет-керакская культура была привнесена сюда ордами завоевателей из Восточной Анатолии, а возможно, и из регионов, где господствовала армянская и грузинская куро-аракская культура. Как полагает В. Гордон Чайлд, «варварскими племенами, вероятно, пришедшими из Грузии». Говоря о находках хирбет-керакской посуды в