Шрифт:
– Ну, как полагаешь, получится с ним?
– Трудно предугадать. Очень уж рана свежая…
– Ладно! Пусть пару дней отдохнет! Но хотя бы ногами сможет играть?
Я, не скрывая собственной озабоченности, этот разговор передал Вагизу. И он тут же выпалил:
– Чего бояться? Обязательно выйду на поле!
– Выйти-то ты – выйдешь! Да только голову не подставляй!
Пришлось «изобрести» для его рассеченной брови фиксированную наклеечку с прокладочкой. Кстати, тут немцы выручили: предоставили очень хороший перевязочный материал. Думаю, большинство футболистов отказались бы рисковать, особенно в матче подобного накала. Так что в победе – сборная СССР одержала верх над англичанами 3:1 – была и доля Хидиятуллина.
Наши контакты сохранились и после того, как «Спартак» согласился продать Вагиза во Францию. Он играл во 2-м дивизионе. Как-то раздался мне звонок из Тулузы: Хидиятуллин жаловался на боли, которые появились в паховых областях. А тогда врачи такие вещи еще не оперировали, а лечили консервативными методами (уколы, ограничение тренировок…).
Вагиза, соответственно, на какой-то период освободили от занятий и матчей. За него взялись местные диетологи, исключив из его рациона грубую пищу. Он успешно прошел курс лечения, совмещая его с физиотерапией. Словом, выздоровел и вернулся в Россию.
Дальше судьба нас свела в московском «Динамо», где я и Вагиз снова встретились с приглашенным туда Бесковым. Компания получилась теплая. Отношения, в общем-то, привычные. Однако карьерная «кривая» Вагиза неумолимо ползла вниз: он уходил из большого футбола. Это был, конечно, далеко не тот Хидиятуллин, который мог выручить команду в самый трудный момент.
Однако хорошо зная сильные стороны его характера, Константин Иванович продолжал в него верить. И нельзя сказать, что прогадал. Даже находясь далеко не в лучшей форме, Хидиятуллин на своей позиции очень помог «Динамо». И поэтому играл до той поры, пока сам не решил уйти.
Спустя годы он основательно взялся за организацию профсоюза футболистов и тренеров. Приезжал ко мне, советовался. Однажды даже сделал мне предложение поработать экспертом по оценке состояния того или иного претендующего на страховку игрока. Словом, активно занимался созданием новой структуры, но что-то не получилось.
Наконец, Вагиз всегда оставался хорошим семьянином и настоящим товарищем. В частности, киевляне, составлявшие большинство в сборной СССР 1980-х, не всех допускали в свой круг. Единственное исключение – Хидиятуллин. Недаром Блохин пригласил его на свою свадьбу. В другой раз Олег в конце декабря приехал с друзьями в Москву, и они с Вагизом вместе встречали Новый год. Подобное человеческое доверие коллег, мне кажется, дорогого стоит.
– Савелий Евсеевич! Предполагаю, что вы, истинный патриот «Локо», решили «закольцевать» линию защитников «своей» сборной полпредом родного клуба.
– Ну что ж! Я бы «закольцевал» Чугайновым.
Чугайнов Игорь Валерьевич. Родился 6 апреля 1970 г. в Москве. Воспитанник футбольных школ Советского района Москвы и московского «Торпедо».
Выступал за команды «Торпедо» (Москва) (1987–1989, 1991–1993), «Локомотив» (Москва) (1990, 1994–2001), «Уралан» (Элиста) (2002). Обладатель Кубка России 1993, 1996, 1997, 2000, 2001 гг. Провел за сборную СНГ/России 30 матчей. Сыграл за олимпийскую сборную СССР 1 матч.
Выпускник Высшей школы тренеров. Главный тренер юношеской сборной России (2003–2006). Тренер-селекционер в клубе «Зенит» (Санкт-Петербург) (2006). Главный тренер дублирующего состава «Зенита» (2006–2007). Тренер молодежного состава клуба «Химки» (2008–2009). И. о. главного тренера «Химок» (2009–2010). Главный тренер московского «Торпедо» (2010).
Впервые с этим интересным защитником я встретился в «молодежке», которой руководил Игнатьев. Туда в 1991-м пригласили группу перспективных торпедовцев (в ту кризисную для клуба черно-белых пору команду возглавлял Валентин Козьмич Иванов). Это были Чугайнов, Тишков и Шустиков-младший.
Игорь считался хорошим центральным защитником. Он произвел на меня очень хорошее впечатление своим поведением, отношением к работе, культурой. У нас сразу установились добрые взаимоотношения.
В те времена не было принято носить клубную униформу – приезжали на матчи кто в чем. Так вот: торпедовцы, если не ошибаюсь, оказались первыми, в чьем клубе озаботились внешним обликом команды. И вот та троица приехала на сбор в красивых фирменных костюмах, на что все, конечно, обратили внимание. Тогда же встал вопрос: почему национальная команда отстает?
Потом с Игорем я работал в «Локо», где он стал стопроцентным лидером, тащил за собой команду. Чугайнов – футболист, который очень редко обращался к доктору. Если что-то и случалось, то чаще всего это была легкая простуда. Когда же Игорю предлагали воздержаться от тренировок, он неизменно отвечал:
– Ерунда! Все пройдет! Все болячки лечу в работе!
Успешно выступая на позиции центрального защитника, Чугайнов заслужил приглашение в первую сборную. Где, к сожалению, сыграл недолго, но ярко. На мой взгляд, в те годы он вошел в обойму стопперов-классиков ранга Хурцилавы и Конькова. Как раз на Чугайнове эта линия пока оборвалась…
Затем произошло неожиданное: из «Локо», которым уже руководил Семин, Игорь вдруг рванул в «Уралан» (Элиста). На самом деле Игорь уже покидал большой футбол. Тем не менее мало кто понял причину столь резкого перехода. Тогда в российском футболе контрактная система еще не прижилась.
– Но ведь богатые калмыки, любящие играть в шахматы и футбол, могли перекупить Чугайнова?
– Может, так и было. Хотя вспомните, как одинаково высоко котировались в те годы «Уралан» и «Локо», боровшийся за лидерство в чемпионате страны. Что его толкнуло на такую перемену – для меня до сих пор загадка. Он и ушел странно – точнее, сорвался. В конце сезона. Никого ни о чем не предупредил. Помню, после часа отдыха в Баковке планировалось проведение собрания команды. Чугайнов там присутствовал. А во 2-й половине дня вдруг быстренько собрал вещи и убыл. Просто, как говорится, своим молниеносным переходом поставил всех перед фактом.