Зимой более теплый влажный воздух, приносимый ветром с западного океана, поднимаясь, достигал огромных ледяных пространств, которые подобно гигантской губке, охлаждая, всасывали в себя влагу и утоляли голод ледника.

Лед, покрывавший вершину древнего массива, на поверхности был почти ровным, за исключением краев.

Обходя пешком подножие ледника в поисках пути наверх, Эйла и Джондалар заметили места, где земля и камни, похоже, совсем недавно вмерзли в стену льда: ледник, видимо, двигался вперед.

Прямо на западе плато прорезала река, текущая между высокими стенами треснувшего горного массива. Джондалар наметил направление на юго-восток, и поскольку ледник с той стороны круто обрывался, он решил пересечь его по диагонали, чтобы выйти к более пологому спуску. Для этого им нужно было перейти реку у самого истока.

— Откуда это? — Эйла держала два скрепленных овальных деревянных диска, вставленных в рамку. По краям были привязаны кожаные ремешки. В дисках почти во всю длину были прорезаны узкие щели.

— Я сделал их перед отъездом. Для нас с тобой. Это для глаз. Иногда лед так сверкает, что ничего невозможно разглядеть. Перед глазами одна белизна. Это называется снежной слепотой. Слепота обычно проходит со временем, но глаза могут воспалиться. А это защитит их. Давай надень. Я покажу, как это делается.

Он надел очки и завязал ремешки на затылке.

— Разве можно в них видеть? — Глаза Джондалара были почти неразличимы сквозь горизонтальные щели, но она все же надела очки. — О, да видно почти все! Надо лишь поворачивать голову, — удивилась она и улыбнулась. — Ты так смешно выглядишь… словно странный дух… или жук. Дух жука!

— Ты тоже выглядишь забавно. Но эта штука спасет тебе жизнь. Ты должна видеть, куда ты идешь по льду.

— Чулки из муфлоновой пряжи, которые дала мать Мадении, просто замечательные, — надев их, сказала Эйла. — Даже если сапоги промокнут, они удержат тепло.

— Хорошо бы иметь еще пару.

— В Клане мы клали в сапоги сухой тростник.

— Правда?

— Да. Он сохраняет тепло и впитывает влагу.

— Полезно узнать об этом. — Он взял сапог. — Надень сапоги с подошвой из мамонтовой кожи. Они почти не пропускают воду. И толстые. Лед иногда бывает острым. К тому же они грубые, так что ты не поскользнешься, особенно на подъеме. Нам нужно тесло, чтобы рубить лед. — Он положил инструмент на кучу отобранных вещей. — Еще веревка и хороший крепкий канат. Нужен шатер, спальные меха и, конечно, пища. Можем оставить что-то из кухонных предметов? На льду мы обойдемся малым, а в Ланзадонии что-нибудь добудем.

— Нам будет достаточно походной пищи. Я не буду готовить. Я решила прямо на огонь ставить большой кожаный мешок для таяния льда. Это быстрее, тем более что мы не будем кипятить воду.

— Обязательно возьми копье.

— Зачем? На льду нет животных.

— Нет. Но ты можешь использовать его, чтобы ощупать лед впереди себя. Прочный ли он? Как насчет мамонтовой шкуры? Она была с нами с самого начала, но она тяжелая.

— Это хорошая шкура, и ею можно прикрыть лодку. Ты же говорил, что там бывает снег. — Ей очень не хотелось выбрасывать шкуру.

— Мы можем использовать для этого шатер.

— Это так… но… — Эйла поджала губы, но, заметив что-то, спросила: — Где ты взял эти факелы?

— Ладуни дал. Мы отправимся до восхода солнца. Я хочу добраться до вершины плато, пока солнце еще невысоко в небе, пока лед твердый. Даже когда холодно, солнце может растопить лед, и тогда будет трудно достичь вершины.

Они рано легли спать, но Эйла не могла уснуть от возбуждения. Перед ней был ледник, о котором Джондалар ей так много рассказывал.

— Что… что случилось? — Эйла широко раскрыла глаза.

— Ничего плохого не случилось. Пора вставать. — Джондалар держал в руке факел. Затем воткнул его в гравий и подал ей чашку. — Я разжег костер. Вот чай.

Она улыбнулась, и ему стало приятно. Она всю дорогу готовила чай для него, и теперь он был рад, что встал сегодня первым и приготовил чай для нее. На самом деле он вообще не спал, потому что был сильно возбужден и взволнован.

Волк, глядя на людей, почувствовал что-то необычное и стал бегать взад и вперед. Лошади тоже нервничали. Они фыркали, ржали, выпуская огромные клубы пара. Пользуясь горючими камнями, Эйла натопила им воды и накормила их зерном. Волку дала дорожную лепешку и выделила по лепешке себе и Джондалару. При свете факела они упаковали вещи, выкинув лишнее, как то: пустую сумку для зерна, несколько каменных инструментов, — но мамонтовую шкуру Эйла в последний момент набросила на лодку.

Джондалар поднял факел и, взяв повод Удальца, пошел вперед. Света от факела хватало лишь на то, чтобы видеть на несколько шагов и не дальше, даже когда он высоко поднимал его. Луна была почти полной, и ему показалось, что можно идти и без факела. Он в конце концов бросил его и пошел вперед в полумрак. Эйла последовала за ним. Через некоторое время глаза их привыкли, а сзади на гравии догорал факел.