Шрифт:
— Вот, — гусеница остановилась, присела, и ее синие рожки печально опустились. — Смеяться будете?
— Да ни за что! — сказал Сиреневый. — Мы над друзьями не смеемся. А стихи и песни я тебя научу писать.
— Ты не слишком-то задавайся, — осадил его Салатный.
— Да? — воскликнул Сиреневый. — А кто говорил, что я — гений?!
— Я пошутил, — сказал Салатный.
— Да-а?! — возмутился Сиреневый. Но его перебили:
— Кхе-кхе, — сказала ослик. — А можно и мне, так сказать, кхе-кхе…
— Спеть? — уточнил Сиреневый.
— Да. Вот именно. Только я недосочинил еще чуть-чуть.
— Ладно, пой, — сказал Салатный, и остальные согласно промолчали.
— Ага, — сказал Ослик. — Ну, ладно. Ну, слушайте. Посвящается Букашке.
И он запел красивым сочным голосом:
Я встретил вас, и всё былое В отжи-ившем сердце ожило, Я вспомнил вре-емя, время золотое…Он остановился и сказал:
— Пока всё.
— Где-то я уже это слышал, — сморщил лоб Сиреневый.
— Ну, конечно, — отозвался Ослик. — Это известный романс. Я только последнюю строчку решил свою дописать. А что, нельзя?
— Ну, наверное, можно, — пожал плечами Сиреневый. — И какая последняя строчка?
— Я еще не придумал, — признался Ослик. — Я же сказал, что недосочинил.
— Да-а… — протянул Сиреневый.
— Я потом досочиню, — заверил Ослик.
— Так конкурс-то уже закончится, — заметил Салатный.
— Ну, и ладно, — сказал Ослик. — Я и не претендую на первое место. Пусть теперь кот поёт. Он один остался.
Котишка не заставил себя долго ждать, соскочил с форточки на подоконник, потом на пол, грациозно прошелся по комнате, остановился и сказал:
— Чтобы песня получилась хорошей, вы будете мне подпевать.
— Но мы же ее не знаем! — загалдели игрушки.
— И не надо. Вам нужно будет только повторять последние строчки, начиная со слов «и я».
— И я, — повторил осел. — И-я! Мне нравится.
— Тогда поехали! — сказал котик и запел:
Все любят маленьких котят, И все погладить их хотят, И я, мур-мур, и я, мур-мур, И я люблю их всех подряд!Все вместе!
И я, мур-мур, и я, мур-мур, И я люблю их всех подряд,— с удовольствием запели все и запрыгали, а особенно громко, — «и я!», — кричал ослик.
Котята есть и у кротов, И у людей, и у китов, Но я, мур-мур, но я, мур-мур, Их все равно любить готов!Все вместе! — взмахнул лапкой котик.
Но я, мур-мур, но я, мур-мур, Их все равно любить готов!Котик довольно прищурился и продолжил:
Все любят маленьких котят, Цыплят, ребят и жеребят, Тигрят, слонят и жирафят, Бурундучат, лисят и львят. И журавлят, и буйволят, И лягушат, и кенгурят, Ужат, ежат и медвежат, Ягнят, зайчат и верблюжат, И тюленят, и кабанят, Бобрят, выдрят, и оленят, И я, мур-мур, и я, мур-мур, И я люблю их всех подряд!Все вместе!!!
И я, мур-мур, и я, мур-мур, И я люблю их всех подряд!..5
— Уф-ф, — перевели дух игрушки, просмеявшись. — Вот это попрыгали!
— Ну, и как мы теперь будем выбирать, кто победил? — ревнивым гнусавым голосом спросил Сиреневый.
— А давайте не выбирать, — предложил Ослик. — Главное-то не это… Главное, чтобы Букашка выздоровела.
— Я — за! — закричала гусеница. — Только я, знаете, что подумала?
— Пока не знаем, — сказал Ослик с апломбом и огляделся по сторонам, довольный своей шуткой.
— Я нас посчитала, нас — шесть. Нужен седьмой.
Все очень удивились, и первым спросил котик:
— Почему?
— Потому что семь — волшебное число, — объяснила гусеница.
— Смотрите! Смотрите! — вдруг закричал Сиреневый, показывая на окно. — Кто это?!
В окне, на ветке рядом с форточкой, сидел маленький зверек с пушистым хвостом.