Капитан, осторожно подойдя к шармуте, чуть пихнул ее ногой. Ему не нравилась паранджа – под ней легко спрятать оружие или того хуже – взрывчатку.

– Что ты говоришь, женщина?

– Убили! Убили! – провыла Сорейя, чуть не лишившаяся рассудка из-за страха.

– Кого убили? О чем ты говоришь, женщина! Я теряю терпение!

С этими словами капитан пнул шармуту ногой чуть сильнее

– На базаре убили!

– Кого там убили? На каком базаре!?

– Убили! Убили!!!

Раздраженно капитан еще раз сунул шармуте ногой, понимая что теряет время.

– Муртаза, грузи эту проклятую Аллахом тварь в машину. Поедем к рынку, там и разберемся. Султан, объяви тревогу, передай – куда мы следуем. Подозрение на убийство у рынка.

Малограмотный сорбоз******** так и передал дословно – убийство у рынка. При этом не уточнил – у какого, а рынков было два. В результате – это сильно помогло русской ударной группе, распылив силы противника.

* Средства РЭБ – средства радиоэлектронной борьбы

** В нашем мире это висит в казарме GSG9 германского спецназа

*** амер – начальник

**** один коку риса – примерно сто пятьдесят килограммов. Старая японская мера веса. Очень удобная – считалось, что одного коку риса достаточно, чтобы один человек прожил год не голодая

***** Дворец счастья

****** проститутка (арабск.) – в Джелалабаде, городе торговом и интернациональном, многие говорили на арабском, больше чем на пушту или дари

******* есть и в нашем мире Afridi arms

******** сорбоз – солдат

Бес хлопнул Араба по плечу – на месте, прикрываю. Араб двинулся вперед, наклонился над омерзительно воняющим телом Гульбеддин-хана. Распахнул халат сверху – и сдернул с шеи толстую золотую цепочку с ключами на ней. Больше она этому жирному уроду не понадобится.

Первоначально Араб выбрал неверное направление – сунулся туда, откуда вышел Гульбеддин-хан. Оказалось, что это подсобное помещение, заставленное мешками, коробками, ящиками с бутылками – там же был угол с ножом и перекладиной с мясными крюками, чтобы вешать туши. Омерзительно воняло, вся стена в том углу была забрызгана кровью.

Антисанитарная обстановочка…

Вернувшись, Араб показал на пальцах – ничего, потом тронулся к другой двери, к той самой, куда его проводили в первый раз и где был кабинет Гульбеддин-хана.

Вадим твердо решил бежать. Даже один – но бежать. Сидя здесь он ничего не изменит – потом можно будет улучить момент и вернуться за остальными.

Их держали со связанными руками в помещении, видимо специально предназначенном для содержания рабов. Голые стены, окошко под самым потолком, зарешеченное и обитая сталью дверь, замыкающаяся на засов снаружи.

На третий час усилий, Вадиму удалось выскользнуть из петли, связывающей руки – здесь не умели вязать узлы, да и веревка была какая-то примитивная, мохнатая. Жиртрест тем временем сидел у стены и с периодичностью раз в полчаса принимался ныть.

– Давай, развяжу…

– Накажут…

– Так и так накажут! Я уже развязался. Поворачивайся.

Жиртрест неуклюже повернулся, на то чтобы избавить его от веревки Вадим потратил меньше минуты.

– Ты скаут? – вопрос были принципиально важен, потому что скауты сдают физнорматив. Без физнорматива – хреново.

– Нет.

– Сокольской гимнастикой* занимаешься?

– Нет, я в фитнесс хожу. С мамой…

– А что жирный такой?

– Обмен веществ…

Вадим аж заскрипел зубами от досады, отчего жиртрест испуганно отшатнулся от него

– Ты что?

– Ничего… За сколько километр пробегаешь?

– Не знаю.

– То есть как – не знаю? Ты что – в гимназии не учишься?

– Учусь. В лицее**…

– И что там у вас – физры*** нет?

– Есть.

– А что тогда не знаешь?

– Мне доктор, мамин сердечный друг, освобождение от физвоспитания выписал. Из-за сердца….

– В самом деле сердце больное?

– Не знаю. Нет, наверное.

Вот тут Вадим не сдержался – завыл, отчего жиртрест опять испугался

– Ты из Сибири? – робко спросил он

– Да. А что?

– Мама говорила, что вы все там сумасшедшие.

– Это твоя мама сумасшедшая!

– Не говори так про нее!

Неловкую попытку ударить Вадим без труда отразил, но впервые в его взгляде проскользнуло уважение к его невольному собрату по несчастью. Первый раз он поступил как некое подобие мужчины.