Поэтому чем больше в мире милосердия, тем ближе друг к другу становятся люди. А чем меньше...

Оглянитесь на окружающий вас мир.

Кстати, о мире...

Существует два основных значения этого слова. Мир – как окружающая нас действительность. Мир, в смысле – не война.

За многовековую историю России едва ли наберется с десяток лет, когда россияне жили бы мирно, без войны. И, казалось бы, словосочетания: «человек выходит в большую войну», или «окружающая нас война», или «война вокруг нас» куда точнее отражают реальность нашей жизни, нежели привычные: «мир вокруг нас» (много ли вы видели вокруг себя мира?) или «окружающий нас мир» (ведь окружает нас всегда именно война).

Тем не менее наши предки назвали заоконную жизнь – миром, а не войной, как бы завещая нам стараться, чтобы слово это соответствовало сути нашего существования.

И в политической, и в социальной жизни есть немало людей, для которых создание войны и участие в ней – ничем не заменимый допинг. В социальной жизни таких людей именуют диктаторы, военачальники, полководцы и так далее. В личной – скандалисты. Интересно, что диктаторов скандалистами никто никогда не называет, хотя, по сути, они таковые и есть.

Попытки перевоспитать скандалиста бессмысленны. Те, кто ловит кайф от войны, никогда не полюбят мирную жизнь. Равно как и те, кто кайфует от мира и спокойствия, никогда не поймут скандалистов.

Скандалист всегда направлен «из себя»: он ищет применения своим кулакам, голосу, танкам, ракетам, войскам и так далее. Мирный человек всегда направлен внутрь себя, мир он рассматривает через спокойное состояние своей души, которым очень дорожит.

Если же говорить о мире как об окружающей нас действительности, то мы уподобили бы его огромной стене. Да, окружающая нас действительность есть толстая и очень высокая стена, составленная из миллиардов людей, стоящих плечом к плечу и повернутых к нам спинами. Они не замечают нас и не хотят нас пускать к себе!

Людей, составляющих эту стену, так много, что кажется, сколько ни старайся, не отыскать хоть бы маленького пространства, чтобы просочиться в мир. Многие люди, особенно мирные, страдают оттого, что убеждены: они не нужны этому миру, они попали в него по ошибке.

Парадокс, однако, заключается в том, что Господь никогда не отправляет в мир лишних людей. Каждый несет свой крест. И каждому светит его личное солнце. Лишние люди встречаются только на уроках литературы.

Поэтому, какой бы плотной ни казалась стена, сотворенная из отвернувшихся людей, в ней всегда есть место, которое ждет именно Вас. И если Вы не найдете свое место в мире, оно навсегда останется пустым. Зато Вы отдавите ноги тому, чье место пытаетесь занять.

Каждый выстраивает свои отношения с окружающим его миром. Собственно говоря, «Многослов» – это книга, которая хотела бы вам в этом помочь. Поскольку у каждого из нас своя метафора жизни, соответственно у каждого – собственное понимание законов, как взаимодействовать с этой жизнью и с этим миром.

Единственное, что, как мне кажется, надо помнить: все-таки предки, повторяю, назвали заоконную жизнь миром, а не войной...

С заоконным миром надо постараться подружиться. Потому что вся наша жизнь, в сущности, это общение двух миров – внешнего и внутреннего. Внешний надо уважать, даже если что-то в нем не понимаешь и называешь мистикой.

Кстати, о мистике...

Мистическими мы называем те явления, которые не в состоянии объяснить наш разум.

Я выделяю слово «наш», поскольку оно является принципиально важным для понимания мистики.

Мистика – понятие глубоко субъективное. Склонность человека к тому, чтобы видеть некое мистическое начало в каких-либо явлениях, зависит от его знаний и силы его веры.

Представим себе, что Пушкин каким-то непостижимым образом увидел человека, говорящего по мобильному телефону. Он бы непременно воскликнул: «Мистика!»

Очень многое из того, что раньше казалось мистикой, сегодня называется: «достижение научно-технического прогресса». Из этого можно сделать простой вывод: многое из того, что сегодня представляется мистикой, завтра будет названо «достижение научно-технического прогресса».

Ученые-материалисты убеждены: мир познаваем, а раз так, однажды мы сможем познать его окончательно. Верующие люди уверены: в мире есть некая Божественная тайна, которую познать до конца невозможно.

Но и те и другие не признают мистики. Для материалистов мистики не может быть потому, что все в этом мире имеет научное объяснение. Для верующих мистики не может быть потому, что все в этом мире объяснимо влиянием Господа. То, что мы не можем до конца понять Создателя, не имеет к мистике никакого отношения: непознаваемость Бога – это, если можно так выразиться, Его естественное качество. Ничего мистического!