В 09.15 боевая группа фон Витцлебена обогнала пехоту на высотах западнее Никольского и цепи озер и, попав под огонь из деревни, пробилась самым узким местом через лес северо-восточнее Высокого. Здесь, на оборудованных полевых позициях, ожесточенно сражался вражеский батальон (51-й сд или 333-й сд. — Авт.). Солдаты должны были покинуть БТРы и одолевать русских в ближнем бою. В жестком продвижении вперед к полудню они выиграли, наконец, северный край леса и выполнили дневное задание — взяли Краснополье [333] , находящееся на полдороги к Изюму. На территории высот юго-восточнее Долгенькой [334] солдаты заняли оборонительные позиции фронтом на север. Боевая группа Крумпена зарылась слева с направленным на запад фронтом против Дубровки и Новоселовки.

Боевая группа Зикениуса также достигла своих целей наступления и, соединившись с KG Крумпена, обеспечивала защиту с юго-запада на линии Высокий — Соленый от противника, находящегося в балке на восток от Курульки 1-й.

Сначала русские были совершенно ошеломлены. Только во второй половине дня им удалось бросить местные резервы к месту прорыва. Густые коричневые толпы полковой численности атаковали высоты из низины у Дубровки (очевидно, речь идет о селе Дибровное, находящемся между Долгенькой и Курулькой. — Авт.). Снаряды находящихся в засаде танков, легких и тяжелых пехотных орудий [335] , шквал огня тяжелых [336] пулеметов — ударили по нападавшим, и контратака была отбита. Вечером началась плановая смена 204-го и 207-го пехотных полков (оба полка из состава 97-й leichte Infanterie-Division. — Авт.)» [337] .

Против фронта, выстроенного на запад боевыми группами 16-й танковой дивизии, находились, согласно атласу Д. Гланца [338] , 12-я танковая бригада, 34-я и 60-я кавалерийские дивизии 5-го корпуса и отброшенная сюда с реки Самары 106-я стрелковая дивизия. Не исключено, что в этом районе находились и подразделения окруженной на Самаре 335-й сд. По свидетельству Баграмяна, «части 5-го кавалерийского корпуса по собственной инициативе двинулись в бой и дерзкими контратаками приостановили немецко-фашистские войска, наносившие удар из района Долгенькой». Возможно, что в упоминаемой немцами советской пехотной контратаке участвовали подразделения 106-й и 335-й сд.

К востоку от боевых групп 16-й тд находились 30-я кд, 121-я и 15-я тбр, а также отброшенные сюда 51-я и 333-я сд, которым противостояли обеспечивающие 16-ю тд с востока 101-я лпд и 257-я пд, к которым позже присоединилась и 97-я лпд.

Итоги первого дня немецкого наступления выглядели на этом участке фронта так:

— к 8 часам утра оборона 9-й армии была прорвана на славянском направлении (где действовал 44-й АК и 16-я тд) — на 4–6 км, на барвенковском (корпус Макензена) — на 6–10 км;

— сразу же, с началом немецкого наступления, было разрушено управление войсками 9-й армии — авиация уничтожила ее вспомогательный пункт управления и узел связи в Долгенькой. При этом погибло много офицеров штаба, а начальник штаба 9-й армии генерал-майор Ф.К. Корженевич был ранен;

— 9-я армия потеряла связь не только со своими войсками, но и со штабом Южного фронта. Командующий войсками 9А генерал Ф.М. Харитонов (на которого позже повесят всех «собак») вместе со своим штабом сначала передислоцировался в Каменку — на основной КП армии. Но Каменка, расположенная в 5–7 км южнее Изюма, находилась на направлении немецкого удара, и штаб перебрался в Пески — на левый берег Северского Донца. (Баграмян обвиняет Харитонова в том, что «эта передислокация не была согласована с командующим Южным фронтом Р.Я. Малиновским». Но как в такой обстановке, не имея связи, можно было это согласовать?);

— поскольку Южный фронт «ничего не знал» о событиях на участке 9-й армии, то и командование Юго-Западного направления «ничего не знало» о немецком прорыве. «Но обо всем, что происходило тогда в полосе действий Южного фронта, в штабе Юго-Западного направления стало известно значительно позднее, — вспоминал Баграмян [339] . — Очень прискорбно, но мы узнали о мощном ударе врага на южном фасе барвенковского выступа лишь вечером 17 мая. Командование Южного фронта, потеряв связь с подчиненными войсками, более или менее разобралось в обстановке и сообщило о ней главкому только к исходу дня.

К этому времени своим танковым кулаком Клейст не только завершил прорыв нашей тактической обороны, но и добился успехов оперативного значения».

В одном из первых распоряжений, подписанных Баграмяном и переданных в штаб Южного фронта в 16.00 17 мая, в той части, которая имеет отношение к 16-й тд, приказывалось:

Через полтора часа после этого приказа было отправлено донесение в Ставку:

Как видим, силы для нейтрализации прорыва были задействованы немалые: танковые бригады [342] , кавалерийские корпуса и полки «катюш», стрелковые дивизии и противотанковые батальоны. В бой были брошены резервы направлений, резервы фронтов и их армий. Вопреки обвинениям в адрес Тимошенко, что он, дескать, не остановил сразу же наступление на Харьков, мы видим, что все было не совсем так. Наступление на Харьков северной ударной группировки было приостановлено, а из состава южной группировки приказывалось изъять и отправить к прорыву два танковых корпуса. Однако силы и время (для их сосредоточения) — категории, увы, различные…