Дверь приемной отворилась, и заглянул Гуров.

– Ну ты что тут завис? Работать пора! Пошли, пошли, казанова!

– Вот так жизнь и проходит, – вздохнул Стас. – Не сложилось у песни начало…

Стас вздохнул, вышел из приемной и через несколько шагов догнал Гурова, почти бегущего по коридору главка.

– И не надоест тебе трепаться целыми днями? – на ходу бросил Гуров. – Когда же вспомнишь, что ты уже солидный мужик, а не мальчонка?

– А никогда! И не собираюсь этим заниматься! Вот так! – признался Стас. – Солидных мужиков – пруд пруди. Плюнь в собаку и попадешь в солидного мужика! А таких, как я, – вот, кроме меня, раз, два и обчелся!

Они вошли в кабинет, Гуров открыл дверки шкафа-гардероба и тут же вспомнил:

– А какой адрес этого… как же сказать-то?.. Любовного гнездышка?

Гуров недоуменно взглянул на Стаса.

– Петр говорил, что где-то в Трубниковском переулке, в доме номер… забыл. – Стас развел руками. – Тут помню, – он показал на затылок, – а тут… – Стас почесал за ухом. – Не помню ни фига. Надо же, какой ужасный парадокс!

– Вот и я тоже не помню… – задумчиво произнес Гуров, надевая свое пальто. – В отличие от тебя, не помню нигде.

– Но я сейчас вспомню, – пообещал Стас. – Причем самым простым и надежным способом! – Он подождал, когда Гуров отойдет от шкафа, тоже подошел и потянул наружу свою куртку.

– На голове постоишь? Или попрыгаешь? – Гуров подошел к своему столу и быстро сложил разложенные на нем документы и папки в стопку в левом углу. – Почему молчишь?

– На голове попрыгать предлагаешь? – раздумчиво повторил Стас, накинул на себя куртку и присел на краешек своего стола.

– Ну да, а на чем же еще ты можешь прыгать? – усмехнулся Гуров. – Давай, вспоминай скорей, а то нам уже пора. Надоело мне торчать в этих стенах. Если не удерем, чует мое сердце, Петр еще какую-нибудь подлянку выдумает. У него это запросто.

– Ужасно коварный тип милицейской наружности, – поддержал Стас.

– Ну так вспомнил или как?

Стас быстро набрал номер на телефонном аппарате.

– Верочка? О вера моя в надежду настоящей любви… – проворковал он в трубку, когда ему ответили. – Это опять и снова несравненный Крячко беспокоит. Я хотел бы признаться вам, Верочка, что… Да. Что? Ну, типа да. Да, записываю, да… – Стас, прервав свои излияния, начал что-то писать на листке бумаги авторучкой, кивая головой.

Закончив, он, проговорил:

– Спасибо, Верочка, но вы так и не выслушали меня. Начинаю снова, с того же места, на котором нас прервали суровые служебные отношения. Я… – Стас снова прервал свою речь и снова закивал, вслушиваясь в трубку. – Да, Верочка, да, спасибо, идем работать. Конечно, идем. Летим даже, а не идем! И вам того же!

Стас положил трубку и повернулся к Гурову:

– Ну вот и все, мой господин. Видишь, какой я умный?! Диктую слова, внемли, человече, и запоминай: Трубниковский переулок, дом шестнадцать, квартира номер пятьсот сорок четыре.

– Как я заметил, это не ты такой умный, а Верочка такая привычная, – ядовито сказал Гуров. – Она даже ждать не стала твоего вопроса, а сразу же продиктовала все, что нужно.

Гуров рассовал по карманам разные нужные мелочи, вроде авторучек и блокнотов, и махнул рукой:

– Пошли, пошли. Волка ноги кормят!

Стас застегнул куртку и поплелся за Гуровым.

– Пошли, пошли! – Гуров шутя толкнул его в плечо. – Трепотня закончилась, каждый знает свое место и маневр.

Они пошли по коридору, спустились по лестнице, вышли из здания главка и, переглянувшись, как-то сразу молча решили, что каждый поедет на место на своей машине. После ознакомления с местом преступления, вполне возможно, как оно частенько и бывало раньше, предстояло разъехаться в разные стороны и начинать работу каждому по отдельности.

Дом, названный Верочкой, стоял в глубине небольшого скверика и был ничем не примечательным. Таких домов тысячи в Москве, построены они в предпоследнее десятилетие советской власти и уже достаточно обтерты временем и людьми.

– Никогда бы не подумал, что любовницы банкиров живут так непрезентабельно, – заметил Стас, дожидаясь Гурова около своей машины. – Или банк совсем маленький, или банкир совсем жадненький.

Он въехал во двор первым и первым поставил свой «Мерседес» недалеко от подъезда.

Здесь уже стояли знакомые три или четыре машины экспертов, вокруг подъезда суетились вездесущие старухи и несколько женщин среднего возраста.

– Вон еще подъехали, – услышал Гуров громкий шепот, и внимание чаящих зрелищ зрителей обратилось на них со Стасом.

– Банкиры бывают разные, и любовницы тоже, – проворчал Гуров. Он не любил такого назойливого всенародного внимания. Оно его раздражало.

– А говорят еще, что этот-то был не из самых последних, – заметил Стас, пропуская Гурова впереди себя.