Тревис пошевелился. Кто будет участвовать в первой разведке далекого прошлого? Он хотел спросить, надеялся, что и он будет в числе первых. Но то, что произошло год назад, что спутало все его планы на будущее, заставило и сейчас промолчать. Этот важный вопрос задал Росс.

— Кто пойдет первым, шеф?

— Ты., я... раз уж мы здесь, на месте. Наш новый друг, если захочет.

— Вы серьезно? — медленно спросил Тревис.

Эш протянул руку к чашке кофе.

— Фокс, если обещаешь, что не будешь проверять свое вооружение на первом подвернувшемся мамонте, можешь идти. Потому что ты местный. Может, приспособишься лучше нас. Подготовка к путешествиям во времени занимает долгие недели. Можешь спросить у Росса: он тебе расскажет, что это такое. Но сейчас у нас этих недель нет. Есть только дни, и с каждым восходом их становится все меньше. Поэтому мы с Россом готовы принять тебя в команду. Но запомни: я твой начальник, все приказы от меня. И главное правило: прежде всего работа! Мы будем держаться подальше от туземцев и постараемся ни во что не вмешиваться. Единственная причина нашего выхода — надо убедиться, что нашим техникам никто не помешает работать в корабле. И это может оказаться нелегкой задачей.

— Почему? — спросил Росс.

— Потому что у этого корабля была не такая благополучная посадка, как у того, который грабили красные. Согласно фильмам, которые мы сняли, это было настоящее крушение. Может, придется вообще его оставить и переправиться к номеру два в нашем списке. Но если мы сделаем хоть одну стоящую находку на борту этого корабля, мы опровергнем все возражения комитета и получим разрешение на дальнейшую работу.

— Может, пригласим с собой кого из комитета? — заметил Росс.

Эш улыбнулся.

— Хочешь потерять работу, парень? Дай им осмотреться в местах, где мы уже побывали, и они быстро свернут все работы.

И вот три дня спустя в углу каньона солнце ярко освещало троих работающих. За ними через верхнюю часть бифокальных очков внимательно наблюдал маленький аккуратный человек и время от времени сухим тоном делал критические замечания. Раздевшись, они принялись втирать в кожу крем, который дал им инструктор. И вот под действием этого крема их загорелая кожа приобрела жесткость и серо-коричневый оттенок, как у людей, которые в любую погоду почти не знают одежды.

Росса и Эша снабдили контактными линзами, и теперь глаза у них были такие же темные, как у Тревиса. Коротко подстриженные волосы скрылись под париком; пряди жестких черных волос падали им на плечи и спускались лошадиным хвостом между лопатками.

Потом каждый по очереди лежал на спине, а специалист по косметике, сверяясь со снимками, наносил на грудь, руки, подбородки и щеки сложную татуировку. Тревис, подвергаясь этой обработке, рассматривал Эша, уже готовый продукт. Если бы он сам не видел все ступени этого перехода, то ни за что не заподозрил бы в этом дикаре доктора Гордона Эша.

— Рад, что нам все же разрешили сандалии, — заметил этот дикарь, затягивая ремни своей грубо обработанной шкуры — что-то среднее между набедренной повязкой и шотландской юбкой-килтом.

Росс только что сунул ноги в такую же примитивную обувь.

— Надеюсь, они останутся на ногах, если придется бежать, шеф, — сказал он, с сомнением разглядывая сандалии.

Наконец они встали в ряд для окончательного осмотра гримером и Келгариесом. Майор принес несколько меховых шкур. Он бросил их своим переодетым агентам во времени.

— Держите. Там холодно. Ну, ладно, вертолет ждет.

Тревис надел на плечо ремень кожаной сумки и подобрал три копья с псевдофолсомовскими наконечниками. Все трое были вооружены одинаково, у всех кожаные мешки-сумки.

Вертолет поднялся, полетел в сторону от каньона Хохокам над пустыней и высадил их у тщательно замаскированной установки. Келгариес отдавал Эшу последние указания.

— Пробудете там день, в крайнем случае два. Сделайте круг примерно в пять миль, если сможете. Остальное решайте на месте.

Эш кивнул.

— Сделаем. Дадим знак, как только все будет чисто. — В замаскированном сооружении оказалась груда материалов и какая-то клетка без крыши. Трое агентов набились в нее, клетка закрылась, и их тела охватило сияние. Тревис почувствовал какое-то напряжение в костях и мышцах, потом на мгновение его охватила паника, показалось, что его выворачивает наизнанку. Но он удержался на ногах, опираясь на копье. Секунда-две полной тьмы. И вот он снова может дышать. Тревис встряхнулся, словно вышел из глубокой реки. Окруженные точками губы Росса изогнулись, он поднял вверх большой палец руки в шрамах.

— Прибыли...

Насколько мог судить Тревис, они по-прежнему в клетке. Но когда Эш открыл дверь, они увидели не горы ящиков, а груду камней. Выйдя на эти камни вслед за товарищами, апач оказался совсем в другом мире.

Исчезла пустыня с ее обожженными солнцем скалами. Впереди, до линии невысоких холмов, уходила жесткая трава, по колено, даже по пояс высотой. Эта трава обрывалась у озера, котброе тянулось на север и скрывалось за горизонтом. Тревис видел кусты и группы невысоких деревьев. И очень далеко, так что невозможно было определить вид, двигались какие-то темные фигуры — пасущиеся животные.