В общем, вопросов к шаману было много. Однако часам к шести утра я полностью иссяк и кивнул Арсену, который постоянно находился рядом, мол, работай. Тот без суеты вновь достал свою финку, тихо подошёл к Косе со спины и одним движением перехватил ему горло. За шаманом было много крови и мерзостей, но пытать его или издеваться над ним желания не было. В тот момент надломленный человечек, постоянно напоминающий мне великого русского писателя Антона Павловича Чехова, был не опасен и умер легко. Кося в недоумении посмотрел на солнце, выползающее из-за деревьев, несколько раз всхлипнул вскрытой гортанью, подрыгал ногами и затих.

Что же касается ненужной теперь инкаты, после смерти шамана этот поганый артефакт, разумеется, сожгли. Я лично кинул её в костёр, и пояс полыхнул так, будто был сделан не из кожи, а из магния. Ярчайшая вспышка на миг ослепила всех, кто в это время смотрел на огонь, а по лесу пронёсся еле слышный одновременный скрип множества деревьев, причину которого объяснить было нечем. Ветра нет, людей, кроме нас, вблизи не наблюдалось, а лес как будто застонал. Впрочем, всё равно. Сердце племени, как его называл покойный Кося, или инката, как обозначал этот предмет культа Шульгин, была уничтожена. Собрав немногочисленные трофеи, воины моего отряда выбросили из головы необычные странности, которые при буйной фантазии можно было истолковать как нечто сверхъестественное, и покинули лесную поляну.

Наш отряд с победой вернулся в городок. Новградцы устроили нам праздник, и, отгуляв, мы снова упаковали свои вещи и продолжили путь к дому. Было, семья Сумароковых в лице городского головы и начальника гарнизона предлагала нам остаться в Новграде, но по понятным причинам предложение поработать на горожан интереса не вызвало.

Следующий анклав, к которому мы должны были выйти, – это Перемышль. От Калуги до него километров тридцать по прямой, а от Новграда-на-Оке – чуть более сорока. Расстояние небольшое, если идти по дорогам, но они как таковые отсутствуют, поскольку за минувшие годы разрушились, заросли молодым подлеском и густым кустарником. И только отдельные куски древних автострад, редкие грунтовые дороги между небольшими поселениями людей, затерявшимися в лесах, да звериные тропы всё ещё могут быть использованы для продвижения на юг. Правда, есть река, а у новградцев имеются лодки, которые регулярно совершают торговые рейсы к Перемышлю. Однако мы решили двигаться по суше, так более привычно, да и спокойней, а то как представлю, что с берега за нами может кто-то наблюдать и в прицел рассматривать, а мы его не сможем увидеть, так передёргивает всего.

Взяв проводника, бывалого наёмника из Мещовского поселения, несколько раз бывавшего в Перемышле, отряд взвалил на себя рюкзаки, походное снаряжение и оружие и вышел за городские ворота. Снова мы в пути, и первый день прошёл без проблем. Лето. В лесах не сильно жарко. Мы идём без надрыва и до вечера сделали пару часовых остановок. Ни дать ни взять, туристический поход с хорошей нагрузкой. На ночь остановились в небольшой деревушке на берегу чистого уютного озера. Воины устроили рыбалку, наварили ухи, хорошо отдохнули, а поутру опять в дорогу.

Согласно предварительным расчётам, к вечеру мы должны были оказаться в Орешке, форпосте Перемышля на правом берегу Оки. Дальше на пароме надо переправиться на левый берег, посмотреть на житьё-бытьё местных граждан и снова определиться с маршрутом движения. Однако, находясь километрах в пяти от Орешка, мы услышали шум боя. По пулемётным и автоматным очередям, хлопкам гранат и взрывам минометных снарядов складывалось впечатление, что в районе форпоста сражается как минимум тысяча человек. И возник резонный вопрос: с кем воюет вольный народ древнего городка Перемышль? Наш проводник Коля Федотов на этот вопрос ответить не мог. Но голова дана человеку не токмо шапку носить, и я быстро прикинул расклад сил в близлежащих землях.

Дикарей рядом нет. До иных населённых анклавов путь неблизкий. Гражданская война вполне возможна, в Перемышле сосуществует несколько разных полубандитских общин, крышующих поселения вокруг городка, но в этом случае бой шёл бы в городе на другом берегу реки, а не возле форпоста. И получалось, что сражение идёт с христианами из Тулы, поскольку они единственные серьёзные и явные враги местного анклава. От Сени Бойко и новградцев я знал, что несколько лет назад патриарх Константин уже воевал с этим поселением, но тогда его войска потерпели поражение, и с тех пор на границе Тульской и Калужской областей царил мир. И вот мы здесь. Но вместо спокойствия застаем самую настоящую войну.

Отряд расположился на днёвку. Воины готовятся к возможному бою, а я вызвал Серого и приказал его группе выдвинуться к Орешку и посмотреть, что к чему. Группа отсутствовала два с половиной часа, бегом к форпосту и обратно – добыли двух языков и вернулись.

Первый пленник – местный житель, стройная девушка лет шестнадцати с миловидным личиком. Густые чёрные волосы на голове спутались и облеплены грязью, а умные карие глазёнки испуганно и в то же время очень внимательно осматривают всё вокруг. Одета девчонка в камуфляж, на ногах ладные кожаные сапожки, при себе она имела огнестрел, потёртый, видавший виды автомат АК-74 при двух снаряженных рожках в стандартном армейском подсумке. Второй язык из туляков. Крупный бородатый мужик лет сорока. Всё лицо в мелких оспинах, держится спокойно, и моё личное мнение, что это кадровый вояка, в чине сержанта или прапорщика. На нём чёрная горка, кепка с христианским крестиком вместо звёздочки, из снаряжения – чёрный бронежилет и набитая рожками и гранатами разгрузка, вооружён новеньким автоматом АН-94 «Абакан», таким же, какой у меня.

Пленников пока оставили в покое, для начала я решил выслушать командира разведывательной группы. Присев на пенёк возле дерева, под которым собрались все командиры отряда, Серый начал доклад:

– В районе форпоста месиво страшное. Орешек – место для обороны хорошее, там и стены имеются, и колючая проволока, и доты, и дзоты, и подземные укрепления, но христиане его всё же взяли. Девчонку из местных жителей на берегу нашли. После минометного обстрела брела к парому, а её тульский воин догонял. Взяли обоих.