– В такую погоду мы никуда не сможем поехать!

– Давайте побеседуем в вашем автомобиле, – предложил Дронго. – Только водитель пусть выйдет и подождет где-нибудь.

– Да, да, конечно, – согласился Павел Афанасьевич.

– Миша, – сказал Турелин, когда они сели в салон, – выйди и подожди в гараже. Мы должны побеседовать с этим господином.

– Я оставлю печку, чтобы вам было тепло, – предложил водитель, включая мотор. Затем вышел из машины и закрыл дверцу со своей стороны.

– Вы – тот самый эксперт, – первым начал Павел Афанасьевич, – с которым мы познакомились примерно месяц назад. Вы еще, кажется, работали в Германии… Да, я вас вспоминаю. Надеюсь, вам объяснили всю сложность ситуации?

– Не совсем. В каком смысле?

– Я же просил Сергея Владимировича вас проинструктировать, – вздохнул Турелин. – Дело в том, что во время убийства Пашкова на даче находился румынский посол со своей супругой и высокопоставленный сотрудник российского МИДа.

– То есть вы.

– Да, именно я, – несколько раздраженно согласился дипломат. – А значит, это дело нужно проводить с особым вниманием, чтобы не повредить репутации указанных лиц. Плюс туда должны были приехать на следующее утро наш заместитель министра иностранных дел и французский посол. Вы понимаете, в каком щекотливом положении мы все находимся?

– Но они не приехали, – возразил Дронго, – следовательно, речь идет о конкретных людях, которые были в коттедже в момент убийства. И вы – один из них, уважаемый Павел Афанасьевич. Я бы даже сказал больше. Вы – один из главных подозреваемых…

– Бросьте, – быстро перебил его Турелин, – бросьте шутить столь нелепым образом. Какой я подозреваемый? Я – ответственный сотрудник Министерства иностранных дел. Или вы ничего не понимаете?

– А ответственный сотрудник министерства не может быть убийцей? – весело поинтересовался Дронго.

– Не шутите, – серьезно занервничал Турелин. – Не понимаю, как такого человека допустили к столь серьезному расследованию?

– Меня попросили помочь, – напомнил Дронго, – и поэтому хватит давить на меня своим авторитетом. В результате вашей трусости и халатности мы упустили убийцу. Не перебивайте меня, – строго предупредил он, увидев, как снова дернулся его собеседник, – я отвечаю за свои слова. Это следователя вы могли обмануть, рассказав ему свою сказку, а со мной не получится.

– Что вы такое говорите? – испугался Павел Афанасьевич.

– Во-первых, в момент убийства вы были не на лестнице, а наверняка гораздо ближе к спальне Пашкова. Может, даже специально прошли по коридору, чтобы услышать какие-нибудь слова. Вы ведь знали, зачем Пашков собирает своих гостей. И вы ему в этом помогали…

– Как вы смеете!..

– Смею. Румынский посол сообщил мне, что именно вы пригласили его на этот праздник. Именно вы, Павел Афанасьевич, собирались организовать встречу вашего заместителя министра и руководителя «Росвооружения» с французским послом, чтобы крупный заказ получил именно Пашков.

Турелин снял шапку, ему было жарко, достал платок и вытер лицо.

– Пойдем дальше, – продолжал Дронго. – Если бы вы стояли на лестнице, то не услышали бы криков из комнаты. Это почти невозможно, если особо не прислушиваться. И учтите, что в спальне, которую занимали Харазовы, работал телевизор. Возможно, он работал и у господина Брескану. Значит, вы никак не могли услышать крик о помощи. Но вы стояли гораздо ближе. И знаете, как я догадался, что вы солгали? Не только потому, что провел эксперимент и лично прислушивался к крикам из комнаты. Я обратил внимание на одну странную закономерность. Вы уверяли всех, что приехали только на несколько часов и собираетесь вернуться обратно в город, тогда как на следующий день туда должны были приехать ответственные лица, среди которых был и ваш начальник. Мне это показалось достаточно подозрительным. Почему вы так суетились?

– Я действительно хотел уехать, – собрав последние силы, простонал Турелин.

– Вы не собирались уезжать, – возразил Дронго, – вы собирались остаться в этом коттедже до следующего дня, чтобы лично встретить уважаемых людей, в том числе и вашего непосредственного руководителя. И обеспечить контракт Пашкову. Поэтому вы и оказались в непосредственной близости от его комнаты. А когда услышали крик или шум, то не сразу решились войти. Возможно, даже постучались, и этим дали неизвестному несколько лишних секунд. А когда все-таки решились войти, он уже выпрыгнул в окно, иначе вы бы его обязательно увидели. Погибший лежал лицом вниз, и можно было сначала добежать до окна, а уже затем оказывать первую помощь пострадавшему, но вы опять солгали, заявив, что сначала бросились оказывать первую помощь Пашкову. Вы просто испугались и ничего не сделали. А потом начали кричать и звать людей. Или я не прав?

Турелин молчал. Его бросало то в жар, то в холод.

– Можете что-нибудь сказать, – добродушно заметил Дронго.

Его собеседник по-прежнему молчал, продолжая вытирать лицо платком.

– Вас никто не обвиняет в убийстве, – решил немного разрядить обстановку Дронго, – и все, что я здесь сказал, останется между нами. Но я хочу, чтобы вы твердо уяснили: если бы вы решились сразу войти в комнату, возможно, мы бы уже знали имя убийцы.

– Откуда я мог знать имя вора?

– Это был не вор, и вы уже об этом догадались, именно поэтому так опасаетесь огласки. Неизвестный спрыгнул вниз и не побежал ни в сторону автомобилей, ни к соседним коттеджам, иначе вы бы его увидели. Я был в этой комнате. Даже стоя в глубине, вы могли видеть, кто убегает по дорожке. А вы его не увидели. И прекрасно поняли, что это означает. Убийца спрыгнул вниз и, обойдя дом, вошел в него с другой стороны. Значит, это был один из гостей, находившихся в этот момент в доме. Я прав?