Голос Хранителя зарокотал в подвале. Ребята знали, что старый библиотекарь умеет говорить жестко и величественно, но такие интонации они слышали от него только в книжном мире и считали их как бы принадлежностью униформы. А сейчас поняли, что командные нотки для Сан Саныча явление естественное.

– Как посмели вы, существа, которым навсегда закрыт мир людей, появиться здесь? Как могли вы нарушить древние обязательства и причинить вред людям в их мире? Кто помог вам или подбил вас на эти преступления? Ты хотел ответить, Бася Лун, ну так отвечай! Только помни, тяжесть наказания за ваши преступления определяю я, и никто не в силах будет отменить мой приговор! А я могу сделать так, что ваша книга навсегда сгинет в Темных мирах!

Ктулху испугался гнева Хранителя и забился в самый дальний угол своей пещерки. Но Бася Лун отвечал очень спокойно:

– Меня переместил сюда хранитель, известный тебе под именем Билли Бонс. Он долго обхаживал меня, обещая славу и почет. По его словам, этот мир очень нуждался во мне, так как ему некого было почитать и люди воевали друг с другом, возводя на небесный престол фальшивых драконов. Ему удалось убедить меня явиться сюда и прекратить разногласия в мире людей, но меня смущала незаконность перемещения из одного мира в другой. В ответ он сослался на несовершенство законодательства и пообещал, что от моего перемещения в мир людей никто не пострадает. Я согласился. Для меня остановка братоубийственной войны среди моих сородичей являлась основной целью, важнее заслуженных почестей и восхвалений. Билли Бонс предложил мне свой план, и я его выполнил. Мы встретились, – китайский дракон указал на Ктулху, – с моим собратом в условленном месте, и хранитель перенес нас в этот мир. Билли Бонс уничтожил свой портал, как будто это мы его разрушили, мы же отправились каждый в свою сторону. Вот все, что я знаю, Хранитель!

Не дожидаясь вопросов, взял слово Ктулху:

– Все так и есть. Только мне были обещаны не слава и почести, а бесхозное золото и никаких борцов с драконами. В моей книге меня ждет неминуемая смерть, вот я и согласился. А что касается моего поведения здесь, Хранитель, то именно такое мне и свойственно. Ведь я дракон, не забывайте!

– Я не забуду… – Сан Саныч без запинки произнес все двадцать четыре слова настоящего имени дракона, которого Женька называл Ктулху. – Но и ты не забывай, что вам полагается наказание. Сейчас я решу, что с вами делать.

Хранитель задумался. Тут вперед вышел Женька.

– Дед, ты не можешь наказать лисицу за то, что та ворует кур. Или щуку за охоту на мелкую рыбешку. Они просто не могут иначе, они так устроены. То же относится и к драконам. – Мальчик по очереди указал на европейского и китайского драконов. – Ктулху виноват лишь только в том, что хотел сохранить себе жизнь. А кто из нас этого не хочет?

Оля поддержала Женю:

– Сан Саныч, Бася Лун тоже жертва обмана. Его инстинкт заставил оказаться здесь, чтобы прекратить войну среди соплеменников и добиться славы. И, кстати, он ранен тараном «Наутилуса».

Баська просто легла между библиотекарем и драконами, сделав вид, будто задремала. Хранитель нахмурился – и вдруг по-доброму рассмеялся.

– Хороших вы себе адвокатов нашли, ящеры! Ладно, ребята, будь по-вашему. Сделаем так. Я переправлю вас, – он обратился к драконам, – в ваши книги, а вы навсегда забудете, что когда-то были в мире людей. Договорились?

Драконы с удовольствием закивали.

Тем же вечером ребята вернули Олиной бабушке ее шкатулку. Женька аккуратно разложил на столе драгоценности, пересчитал их, сложил обратно и долго благодарил старушку. Только он заметил, что золотые украшения сияли, как новенькие, а некоторые явно прибавили в весе.

Вечером Сан Саныч включил телевизор. Он собирался узнать из новостей, что говорят в мире о внезапном исчезновении двух драконов. Но вместо этого узнал о новой сенсации. По всем каналам показывали эвакуацию жителей с маленького тропического островка в Карибском море. Аборигены несли такую ахинею, словно все хором сошли с ума, толковали про «devourer nan nanm» [13] , про какие-то взрывы и ужас, не отступающий ни днем, ни ночью. Военные сажали их на баржи и везли к соседнему острову.

Высадка десанта и прочесывание территории сорвались, так как стоило солдатам, даже в противорадиационных защитных костюмах, продвинуться вглубь на полкилометра, как все буквально падали от головной боли. Замеры радиации ни к чему не привели, фон был в норме. Ученые из военных толковали о секретном испытании неизвестного до сих пор волнового оружия и косились в сторону двух великих держав. А тем до островка не было ровно никакого дела, о чем представители МИД обеих держав лениво заявили на брифинге. Гражданские ученые твердили о выбросах в атмосферу неизвестного вулканического газа, столь пагубно влияющего на психику людей, и тоже, за неимением другого направления, косились на те же самые державы. Им столь же лениво было отвечено, что эти страны к вулканам и их газам не имеют никакого отношения.

Сан Саныч отставил кружку и выключил телевизор. Только он один в целом мире понимал, в чем дело. Монстр на острове разбушевался, а это значило, что пора заниматься рукотворными драконами вплотную.

В этот момент Женька, перегнувшись через перила лестницы, закричал со второго этажа:

– Дед, ты не занят? Поднимись, если что…

Сан Саныч не торопясь пошел наверх. Баська высунула морду из библиотеки и остановилась в нерешительности. Ей было любопытно, что творится наверху, у мужчин, но и девочку бросать одну в библиотеке не хотелось. Собака оглянулась на Олю и вопросительно заскулила.